Эмоциональный интеллект: как научиться говорить о чувствах детей

Большинство заморочек, возникающих с воспитанием деток, соединены с умением либо неумением родителей выражать свои эмоции и принимать эмоции собственных деток. Этому явлению даже выдумали заглавие — «эмоциональный интеллект», а сейчас на российском языке вышла книжка, подсобляющая тренировать в себе «эмоционального воспитателя». Ее создатель, психолог Джон Готтман, дает поначалу определиться с тем, какие мы предки.

Все предки обожают собственных деток, но, к раскаянию, не многие занимаются эмоциональным воспитанием. Я считаю, что практически все матери либо папы могут стать эмоциональными воспитателями, но практически всем из их придется преодолеть определенные препятствия. Одним из препятствий готов стать обыкновенное отношение к чувствам, принятое в тех домах, где они выросли. Помешать может и недочет навыков, дозволяющих выслушивать собственных деток.

В ходе нашего исследования мы выделили 4 стиля воспитания и узнали, какое воздействие они оказывают на поведение деток. Читая описание каждого стиля, задумайтесь о ваших взаимоотношениях с детками, отмечая, что совпадает с ситуацией в вашей семье либо различается от нее. Начнем со стиля воспитания, который мы окрестили «Отвергающий родитель».

Отвергающий родитель

• 
  
• считает чувства малыша маловажными и несущественными
  
• не увлекается либо пренебрегает чувства ребенка
  
• хочет, чтоб отрицательные эмоции малыша живо прошли
  
• для прекращения эмоции нередко употребляет отвлечение
  
• может высмеять либо не придать значения эмоции ребенка
  
• считает ребяческие чувства иррациональными, потому с ними не считается
  
• проявляет малюсенько энтузиазма к тому, что ребенок пробует ему сказать
  
• мало знает о собственных и чужих эмоциях
  
• чувствует себя неуютно, опасается, испытывает беспокойство, раздражение, боль, когда ребенок выражает мощные эмоции
  
• боится выпустить эмоции из-под контроля
  
• больше увлекается, как совладать с эмоцией, чем смыслом самой эмоции
  
• считает отрицательные эмоции вредными
  
• считает, что концентрация на отрицательных чувствах еще более ухудшает ситуацию
  
• не знает, что делать с чувствами ребенка
  
• видит в чувствах малыша требование все исправить
  
• считает, что нехорошие эмоции свидетельствуют о нехороший приспособленности ребенка
  
• считает, что нехорошие эмоции малыша плохо влияют на его родителей
  
• минимизирует чувства малыша, преуменьшая действия, которые вызвали эмоцию
  
• не решает с ребенком трудности; считает, что с течением времени они сами разрешатся
  

Влияние стиля на детей: детки выяснят, что их чувства ошибочные, неподходящие и безосновательные. Они могут решить, что у их есть некий врожденный недочет, который не дозволяет им верно ощущать. Им быть может тяжело регулировать свои эмоции.

Неприятные чувства — табу

Вероятно, Роберт был удивлен, услышав, что мы окрестили его отклоняющим родителем. Ведь из интервью с нашим научным сотрудником явно, что он почитает свою дочь Хизер и проводит с ней много медли. Он разговаривает, что каждый разов, когда ей печально, он делает все вероятное, чтоб «ее побаловать». «Я ношу ее на руках и спрашиваю, чего же она желает. Хочешь поглядеть телек?Показать тебе кино?Хочешь, мы пойдем и поиграем на улице?Я просто нахожусь с ней рядом и пробую все исправить».

Тем не наименее он не делает одной главной вещи — не задает ей прямых вопросцев о ее тоски. Он не спрашивает: «Как ты себя ощущаешь, Хизер?Тебе сейчас немножко печально?». Это потому, что, по его воззрению, сосредоточиваться на досадных чувствах — все одинаково что поливать сорняки. От этого они растут больше и посильнее. А он, как и практически все иные предки, желает, чтоб в его жизни и жизни его драгоценной дочери было как можнож меньше гнева и печали.

Захлопывание двери перед негативными ощущениями — это модель поведения, которую практически все отклоняющие предки принесли из юношества. Некоторые из их, такие как Джим, выросли в ожесточенных семьях. Джим вспоминает свары собственных родителей 30 годов назад и то, как предки разгоняли собственных деток по отдельным комнатам, где каждый в одиночку справлялся со своими ощущениями. Джиму, его братьям и сестрам никогда не разрешали разговаривать о дилеммах родителей либо о том, как они себя ощущают, потому что это значило вызвать еще больший гнев отца.

И сейчас, когда Джим женат и имеет собственных деток, не имеет значения при каком намеке на конфликт либо эмоциональную боль он мгновенно начинает уклоняться и прятаться. Вплоть до того, что не может обсудить со своим шестилетним отпрыском его делему со школьным хулиганом. Джим желает быть поближе к отпрыску, выслушивать его трудности и подсоблять производить решение, но он не умеет разговаривать так, чтоб обозначить суть дела. Поэтому он изредка начинает дискуссии на сходственные темы, а его отпрыск, ощущая, что отец испытывает дискомфорт, тоже предпочитает не обговаривать с ним такие вопросцы.

Немедленно все исправить

Взрослые, предки которых уделяли им малюсенько внимания, могут испытывать трудности при обсуждении чувств собственных деток. Став родителями, они ощущают очень великую собственную ответственность и пробуют избавить собственных деток от хоть какой боли и поправить всякую несправедливость. Например, одна из участниц нашего исследования сходила с разума из-за того, что не могла успокоить собственного сына-дошкольника, сломавшего любимый игрушечный трактор. Она просто не знала иного метода избавить малыша от печали, не считая как все поправить и возвращать мир в образцовое состояние. В его горе она слышала требование сделать мир лучше не распознавала потребности в поддержке и понимании.

Со временем такие предки могут начать принимать хоть какое выражение печали либо гнева собственных деток как невыполнимое требование, испытывать разочарование либо считать, что ними манипулируют. Как итог они начинают пренебрегать либо преуменьшать трудности собственных деток, пытаясь ужать делему до подходящего им размера, закупорить и упрятать так, чтоб о ней можнож было пренебрегать.

«Если Джереми прибывает и жалуется, что один из приятелей отобрал его игрушку, я просто разговариваю: „Не беспокойся, он принесет ее обратно“, — изъясняет Том, отец Джереми, — а ежели он разговаривает: „Этот юноша стукнул меня“, я отвечаю: „Наверное, это было случайно“... Я хочу научить его противостоять ударам судьбы и продолжать свою жизнь».

Мама Джереми, Мэриан, разговаривает, что она занимает подобную позицию в отношении печали собственного отпрыска. «Я приобретаю ему мороженое, чтоб подбодрить и вынудить пренебрегать о собственных бедах», — разговаривает она. Мэриан высказывает убеждение, распространенное посреди отклоняющих родителей: детки не обязаны тосковать, а ежели они тоскуют, то что-то ошибочно с ребенком либо с родителями. «Когда Джереми печально, мне тоже печально, потому что мне охото мыслить, что мой ребенок счастлив и превосходно приспособлен, — разговаривает она. — Я просто не хочу созидать его расстроенным. Я хочу, чтоб он был счастлив».

Негативные эмоции — вредны

Многие предки, которые принижают либо обесценивают эмоции собственных деток, выгораживают свое поведение, изъясняя, что их детки — это «всего лишь дети». Отвергающие предки рационализируют свое хладнокровие отталкиваясь от убежденности, что расстройство деток из-за сломанных игрушек либо событий на ребяческой площадке очень «мало», необыкновенно в сопоставлении со взрослыми предлогами для беспокойства — таковыми как утрата работы, финансовая состоятельность семьи либо государственный долг страны.

Это не означает, что все отклоняющие предки бесчувственны. На самом деле практически все из их глубоко ощущают собственных деток, а сходственная реакция обусловлена природным желанием их защитить. Они могут считать отрицательные эмоции в неком смысле «токсичными» не желают подвергать собственных деток их вредному действию. По их воззрению, нельзя длинно зацикливаться на чувствах, потому, решая трудности собственных деток, они сосредоточиваются на том, чтоб «преодолеть» эмоцию, но не на самой эмоции.

Например, Сара беспокоена реакцией собственной четырехлетней дочери на погибель ее морской свинки. «Я опасалась, что ежели я сяду и переживу все эмоции совместно с Бекки, то она еще более расстроится», — изъясняет она. Поэтому Сара решила проявить сдержанность и произнесла дочери: «Все нормально. Такие вещи приключаются. Твоя морская свинка состарилась. Мы заведем новую».

В то время как равнодушный ответ Сары, вероятно, уменьшил ее собственное беспокойство и ей не пришлось иметь дело с горем Бекки, это не посодействовало Бекки ощутить, что ее осмысливают и успокаивают. На самом деле Бекки могла задуматься: «Если это не такое уж великое дело, то почему мне так плохо?Наверное, я просто великий младенец».

Только не вопи!

И в конце концов, некие отклоняющие предки могут отрицать либо пренебрегать эмоции собственных деток из ужаса, что эмоциональность неминуемо ведет к «потере контроля». Вы, вероятно, слышали, как такие предки употребляют метафоры, сопоставляющие нехорошие эмоции собственных деток с пожаром, взрывом либо штормом. «Он просто вспыхивает», «Она нередко взрывается», «Он бушует». Эти предки практически не подсобляют своим детям выучиться править чувствами. В итоге, когда их детки растут, они опасаются испытывать опечаль, считая ее открытой дверью в безграничную депрессию, а ощущая гнев, мыслят о том, как не сорваться не причинить кому-то боль.

Барбара, к примеру, ощущает себя виноватой, когда дозволяет собственному естественному характеру прорваться в пребывании супруга и деток. Она считает, что выражать гнев — «эгоистично» и опасно. Кроме того, гнев «ничему не подсобляет... Я начинаю звучно вопить и... добиваюсь лишь того, что ко мне испытывают отвращение».

Считая собственный гнев малоприятным явлением, Барбара делает все вероятное, чтоб отвлечь внимание собственной дочери Николь от негативных чувств. Она вспоминала вариант, когда Николь рассердилась на брата и его приятелей за то, что те не брали ее играться. «Тогда я посадила ее на колени и предложила маленькую игру, — с гордынею разговаривает Барбара. —Я показала на малиновые колготки Николь и спросила: «Что случилось с нашими ножками?Они стали красноватыми от возмущения!».

Барбара считает, что она удачно совладала с инцидентом: «Я сознательно делаю такие вещи, потому что сообразила — это вправду превосходный метод совладать с эмоциями». На самом деле Барбара упустила возможность побеседовать с дочерью о ревности и изоляции. Этот инцидент был шансом посочувствовать Николь и посодействовать найти свои эмоции; Барбара могла бы даже поведать ей, как урегулировать конфликт с братом. Вместо этого Николь получила известие, что ее гнев не чрезвычайно главен; лучше его проглотить и поглядеть в иную сторону.

Продолжение идет.

Из книжки "Эмоциональный интеллект ребенка"