Фунги сапиенс. Грибы куда умнее и хитрее, чем мы думали

Грибы — не то, чем они кажутся. А ведь опосля того, как ты поел грибов, казаться может все, что угодно. Ты в курсе, что гриб — практически мудрое животное?

Текст: Гай Серегин

Непросто все с грибами. Знаешь ли ты, что они полностью официально являются чем-то средним меж растениями и животными?Зоологи и ботаники, действуя в стиле «Так не доставайся же ты никому!», даже вымыслили для их необыкновенную науку — микологию. Получается, что вегетарианцы, азартно жующие грибы, в корне виноваты. Более того, исследования, проведенные в заключительнее время, принуждают нас предположить, что грибы в неком смысле мудры. Да, это очень особенный ум. Грибной. И тем не наименее.

Кто такие эти грибы

По воззрению ряда биологов, конкретно грибы, также грибоподобные организмы и водоросли сотворили на данной планете современную органическую жизнь. Споры грибов живут снутри тебя, они находятся в твоей еде, твоем мозге, твоей крови и твоем кишечном тракте. Грибы в компании с микробами съедят тебя опосля погибели. Грибницы пронизывают землю, творя громадные, планетарного масштаба сети, они соединяют весь плодородный слой триллионами км собственных нитей. Грибы отвечают за массу действий, происходящих в природе, но при всем этом не очень кидаются в глаза. Их служба, как говорится, на 1-ый взор как будто не видна.

Кто же они вообщем такие?Они не растения, потому что не могут синтезировать кормление из света. Ну нет у их хлорофилла!Поэтому грибам, как и животным, приходится кормиться веществами, которые выработали растения. Или веществами, выработанными животными, которые ранее кормились тем, что выработали растения.(Вот таковая несправедливость творится в природе: по-настоящему работают лишь всякие травки-цветочки, а все остальные лишь хищничать могут.)Биохимия гриба тоже еще поближе к биохимии животных, чем растений. Но самая любознательная новость содержится в том, что мицелий(грибница)может проявлять то, что условно можнож счесть разумностью. Точно подтверждено, что мицелий умеет планировать, собирать и применять информацию, осмысливает свое положение в пространстве и, что самое занимательное, передает эту информацию своим отпрыскам — долям грибниц, отделившимся от материнской сети. Доказал это доктор Университета Хоккайдо Тосиюки Накагаки, который в 2008 году опубликовал в журнале Nature результаты собственного опыта.

Профессор «обучал» мицелий желтоватого плесневого гриба отыскивать в лабиринте сахар, который эти грибы очень обожают. Так как, в отличие от мышей, грибы обычно не располагают достаточным для передвижения количеством ног, чтоб добраться до сахара, ниточке-мицелию пришлось расти. Унюхал он его мгновенно и преднамеренно попер в сторону сахара. За несколько часов грибница просто совладала с лабиринтом и к вечеру теснее вовсю лопала сладость. Профессор почесал в затылке и повторил опыт. Взяв кусочек грибницы, участвовавшей в опыте, он положил его у входа в точно таковой же лабиринт с сахаром на бывшем месте. И далее случилось невозможное. Грибница разделилась на две нити, одна из которых отправилась кратчайшим методом к сахару, не путаясь в тупиковых отрезках лабиринта, и прибыла на место через час. Но там ее теснее ожидала 2-ая нить, которая вообщем плюнула на верховодила игры, приходила на потолок стеклянного лабиринта и проползла по прямой над всеми загородками прямо к цели, блаженно свесившись с потолка на сахар.

Ни одна мышь, ни одна крыса не показывали таковых классных результатов!Запомнить лабиринт таковой трудности с первого раза не постоянно способен даже человек.

После этого Тосиюки еще длинно экспериментировал с грибами, и вершиной их общей деятельности стала «грибная схема жд известия Японии»: ученый разложил по карте куски сахара в районах больших городов и скоро имел четкий, экономичный и эффективный план маршрутов, во многом превосходящий по сиим характеристикам реально существующую дорожную схему.

Если осматривать грибницу как аналог мозга, который тоже проводит простые сигналы по миллионам клеток, творя то, что мы считаем мышлением, то разумность гриба становится объяснимой. У высших грибов существует даже нечто вроде наших органов эмоций. Мы эти органы эмоций, собственного разговаривая, и именуем грибами, ходим за ними в лес, солим и жарим. Но вообще-то эти наросты на грибнице всего лишь перископы-скауты, которые грибница выкидывает вверх, чтоб решить кое-какие задачки. Узнать, какая там погода. Приманить насекомых и отравить их, чтоб трупики сделали субстрат вокруг наиболее аппетитным и питательным. Выбросить в воздух споры. Просто потусоваться, полюбоваться на молодую березку… Версии могут быть хоть какими, потому что до сих пор ни один миколог не может точно найти все функции грибов на грибнице.

А стало быть, править грибами население земли еще как надо не умеет. А взирая. Грибы и так скрашивают нашу жизнь всеми методами, но ежели бы мы выучились полноценно с ними сотрудничать, ужасно представить, в которой умопомрачительный рассвет биоцивилизации это могло бы вырасти. Сморчковые компы и сыроежки, завоевывающие для нас космос, — это было бы лишь началом пути, вершиной которого, бесспорно, мог бы стать бессмертный и практически всевластный симбиоз «человек — гриб».

Но, в принципе, грибы и так теснее пашут на нас вовсю.

Сотрудники, нахлебники и кормильцы

В отличие от большинства растений, грибы очень общительны и размещены к сотрудничеству. Иногда они, правда, просто паразитируют, заселяясь непрошеными гостями в тело жертвы и подъедая его понемножку. Болезни, вызванные таковыми грибами, величаются «микозы», и заболеть ними могут все живые существа на планете, начиная с незабудки и заканчивая президентом Путиным. У жителя нашей планеты грибки больше всего обожают селиться в кишечном тракте, на половых органах, в бронхах, ротовой полости, в подмышках и на ногах, другими словами там, где мрачно и влажно. И если иммунитет прохлопал ушами, то грибок устроит себе малюсенькую грибную цивилизацию, которая в худшем случае может привести к летальному финалу.

Впрочем, грибы совсем не устремляются постоянно быть преступными пассажирами. Гораздо почаще они вступают с другими организмами во взаимовыгодные союзы. Например, лишайники — это симбиоз грибов и неких водорослей. Устроено все очень комфортно: водоросль живет в грибе, защищенная им от солнца, сухости, досадных кислот в почве и иных вещей, которые водоросли не обожают. Гриб, в свою очередь, получает от водоросли кормление, которая она умеет производить средством фотосинтеза.

С иными растениями грибы нередко организуют долгосрочные деловые союзы — микоризы. Наши прородители недаром именовали грибы «подосиновиками», «подберезовиками», «опнятами» и «боровиками», ведь не считая паразитов-опят, которые просто едят гибнущие деревья, все остальные перечисленные грибы состоят в микоризе с представителями лиственных и еловых лесов. Суть микоризы в последующем: грибница подползает к корню дерева, засовывает в него особые отростки(гифы)и кушает продукты фотосинтеза. Дерево не перечит: взамен оно получает от гриба воду, также кое-какие элементы, которые гриб умеет извлекать из земли и атмосферы куда лучше, чем дерево, — к примеру, дефицитный фосфор. Многие орхидеи, скажем фаленопсисы, вообщем не могут плодиться зёрнами без грибов. Крошечные зёрна, падающие на субстрат, так беспомощны, что неспособны прокормить себя сами. Их выбирают благие грибы, находящиеся в микоризе с корнями орхидей, оберегают бедняжек от злобных микробов и подкармливают питательной смесью. Не зная о роли грибов в процессе, очень длинно любители орхидей считали, что зёрна у них стерильные, потому что не могли ничего из этих зёрен вырастить.

В итоге повадки к микоризе большая часть высших грибов вообщем не могут жить, когда рядом нет их любимого дерева, даже ежели по уши посиживают в питательных веществах. Скажем, кулинары Франции 50 лет как объявили большой приз тому микологу, который сможет создать технологию искусственного выкармливания трюфелей, потому что пока с трюфелями происходит безобразие. Растут они лишь в бамбуковых лесах, но не во всех. Можно высадить бамбуковый лес, натаскать туда спор трюфелей и 100 лет исправно ожидать урожая, но так ничего не дождаться(прецеденты были, так экспериментировали несколько собственников французских и испанских поместий). Поэтому трюфельные леса охраняются законом, в мире их всего ничего, а цена за гр трюфеля превосходит стоимость грамма золота.

Впрочем, без трюфелей человек может обойтись. Гораздо сложнее ему обойтись без других видов грибов — дрожжевых и плесневых. Именно одноклеточные грибы-дрожжи делают нам хлеб и пиво, вино и кефир. Плесневые же грибы практически отлынивают от роли в продовольственной програмке, ежели не считать того, что некие их виды портят сыр до такового состояния, что гурманы готовы выплачивать за него втридорога. Зато конкретно плесневые грибы выручили население земли от массового вымирания, потому что из их делают все главные лекарства, также митотоксины — вещества, которые подсобляют драться с грибковыми болезнями. И заметьте, не человек это все выдумал, а сами грибы. Именно они успешно залетали и в мех с виноградным соком, и в миску с тестом, и в чашку Пет­ри к открывателю пенициллина Флемингу, а мы, как те орхидеи*, лишь узрели, что это превосходно. И открытий предстоит еще масса, ведь то, что население земли пока знает о грибах, — это чуток больше, чем ничего. Мы даже не знаем, сколько их видов существует(схоже, около полутора миллионов). Мы не знаем всех параметров даже самых выученных нами грибов вроде пивных дрожжей. То и дело из мира науки прибывают странноватые известия о том, что «такой-то плесневый грибок разложил в лабораторном опыте пластмассовый эталон на соль и воду три раза, а потом категорически отказался это опять проделывать, что бы мы ни предпринимали» либо «неожиданно данный гриб мутировал, и мы затрудняемся найти, к какому виду он сейчас принадлежит».

* — Примечание Phacochoerus'a Фунтика:

«


Кажется, обычно видит, что «это хорошо», совсем не орхидея, а иное, куда наиболее напрасное существо

».

Не желают пока расширять сотрудничество, мерзавцы...

Повелители разума

Впрочем, некие виды взаимодействия грибов с иными созданиями могут вызвать ужас. Например, очень плохие вещи выделывает с муравьями-древоточцами гриб кордицепс однобокий. Вообще-то муравьи с грибами давние друзья. Некоторые виды муравьев разводят грибные плантации на нижних этажах собственных муравейников. Они приносят куски грибницы в увлажненный субстрат, удобряют его, химически обрабатывают от вредителей, а взамен чуть-чуть подъедают грибы, выросшие на грибнице, — сотрудничество взаимовыгоднейшее. Но кордицепс однобокий действует по другому. Спора гриба попадает по воздуху в мозг муравья, пристраивается не сердитом пучке и принимается высылать муравью биохимические сигналы, правя его поведением. Муравей, превращенный в зомби, кидает все свои дела, лезет на высочайшее дерево, обретает там сильный лист, вцепляется зубами в центральную его жилку и висит, пока не сдохнет. И вот из начинающего распадаться трупика, потихоньку им кормясь, теснее растет длинноватая палочка с шишечкой на конце — это и есть кордицепс однобокий. То, что грибы могут править поведением животных, – дурная новость. А ежели в один великолепный день какая-нибудь новенькая мутация кордицепсов решит, что муравей — это очень мелко?А вдруг они решат поработить население земли?И, правя нами, будут заместо нас наслаждаться движением, умом, чувствами, сексом… А вдруг они на данный момент теснее это делают?Вдруг мы — это совсем не мы, а мудрые грибы?А с иной стороны, какая тогда разница?

Незаконное волшебство

Впрочем, грибы и без всяких мутаций теснее могут изменять нашу действительность, пока, правда, без особенной выгоды для себя. Грибы недаром нередко фигурировали в волшебных баснях различных народов. Вообще, по значимости гриба в мифологии просто судить о том, в котором климатическом поясе находится страна: там, где рос и плодоносил виноград, к грибам относились бесстрастно, а вот там, где его не было, грибы нередко были единственным ключиком, способным отпереть дверь иррационального. Например, эвенки забавлялись, скармливая своим оленям мухоморы, а позже пуская по кругу ковшик с оленьей мочой. Если хоровод галлюцинаций завершался очень рано, постоянно можнож было запустить процесс поновой, воспользовавшись теснее своей мочой: содержащийся в мухоморах ядовитый галлюциноген мускаридин великолепно работает и при вторичной перегонке. Конечно, можнож умереть, но при таком способе потребления основный риск скопытиться выпадал все таки оленю. Грибами в качестве источника абсурда охотно воспользовались античные индийцы, которые варили из их «божественный напиток сому», грибы рода псилоцибе и коноцибе употребляли и в Африке, и в Северной Европе, а инки, ацтеки и майя вообщем учинили у себя культ волшебного гриба, исправно поклоняясь богу-грибу, который один может поднять для смертного завесу потустороннего. Немалая часть сакральных текстов о загробном мире у мезоамериканцев — это подробнейше записанный абсурд, вызванный грибным отравлением жреца-сказителя, куда логика ежели и заглядывала, то лишь для того, чтоб взвизгнуть и убежать. Рассказ о том, как каждый свежий покойник сперва обязан вскрыть себе мошонку, запихать в нее папайю, сесть на малюсенькую красноватую собачку и поплыть по разноцветной реке меж разговаривающими рыбами с человечьими личиками, — это неповторимое фантастическое откровение, аналогов которому в мировой культуре практически нет, потому что все пророки других цивилизаций все-же пробовали придавать своим странным откровениям смысл и питать их означаемыми знаками.

Также обширно употреблялась нашими предками спорынья — грибок, паразитирующий на пшенице. Черные рожки его вызывали приступы острого психоза, не доставлявшего, вообщем, нездоровому ни мельчайшего наслаждения(тем наиболее что почаще всего такое отравление приводило к достаточно невыносимой погибели). Зато окружающие могли насладиться удивительными предсказаниями, которые изрекал отравленный, пытавшийся сразу освежевать себя ногтями, потому что находиться в шкуре ему было горячо.

Грибную вакханалию на планете прекратил виноград. Опьянение, вызываемое вином, было несоизмеримо приятнее, а его последствия куда наименее опасными для проживания и здоровья. Так что до середины XX века грибы как-то обходились без нас. И лишь работа химиков, психиатров и иных исследователей реальности, синтез ЛСД и энтузиазм к опытам со различной психоделией опять превратили наших малюсеньких приятелей с серыми и красноватыми шляпками в массовый объект нездорового пристрастия. На нынешний день употребление и распространение «волшебных грибов» воспрещено практически во всем мире. В числе заключительных грибных бастионов длинное время была Великобритания, которая, но, в 2005 году ввела этот запрет, и Нидерланды как разов на данный момент конечно замуровывают дырки в собственном антигрибном законодательстве. Но борьба с этими грибами осложняется тем, что псилоцибе растут где желают, не нуждаются для потребления в трудной обработке, не полыхают призывно красным, как маковые плантации, не требуют ясно освещенных и превосходно возделываемых плантаций, как конопля. Поэтому борьба с ними для правоохранительных органов — это великая головная боль. Нельзя же по нескольку разов в год обползать на коленках с лупой все луга, поля и леса в стране, выискивая зловредные грибочки, которые плодятся летучими спорами и просто приживаются где попало.

Так что и здесь с грибами все очень и очень непросто.

В заключение категорически желаем напомнить тебе, какие грибы никак нельзя употреблять в еду. Все-таки ты нам дорог, тебе еще лет 20 на наш сайт ходить и журнальчик приобретать — береги себя. Вот фавориты посреди грибов-убийц.

Легко перепутать с шампиньоном. Важное отличие от шампиньона – у поганки внутренняя поверхность шляпки ясная(у шампиньона — бурая), на ножке постоянно есть кольцо-перепонка, а растет она из такового пленочного яичка, остатки которого сохраняются у основания ножки даже в зрелом возрасте. Чудовищно ядовита.

Очень схож на белоснежный гриб, но шляпка у него сероватая, ножка красная, а на срезе он синеет. Гриб продолжает оставаться смертельно ядовитым даже опосля кропотливой варки.

Да, в нем содержатся психотропные вещества. Но не считая их в мухоморе живут и токсины таковой убойной силы, что способны свести в гроб самого здорового экспериментатора.

Еще наиболее ядовит, чем его красношляпковый сородич. В юном виде может маскироваться под сероватую сыроежку. Но даже ежели на шляпке нет отличительных пятен, мухомор можнож опознать по кольцу на ножке.

Не собирай опят, ежели стопроцентно не уверен, что конкретно этот вид съедобен, потому что ты его все детство собирал на даче. Существует 5 видов ядовитых опят, очень схожих на обыденные. Уверенно можнож собирать лишь опята осенние: их мохнатые шляпки ни с чем же не спутаешь, а ядовитых двойников у их нет.