Жизнь замечательных прототипов

Остап Бендер был чекистом, Мюнхгаузен служил пажом при русском дворе, а доктор Преображенский изобрел эликсир юности!Мы отыскали прототипов героев нашего юношества и покопались в их скрытых жизнях.
Текст: Катя Чекушина

Герой: Шерлок Холмс
Прототип: доктор Джозеф Белл

«
Безусловно, конкретно вам, доктор, я должен Шерлоком Холмсом!В книжке я ставил собственного героя в различные преувеличенно драматические ситуации, но уверен, что аналитический талант, им продемонстрированный, никак не превосходит ваши возможности, которые я имел возможность следить в амбулаторной палате. Очень рад, что вы благоприятно восприняли мои преувеличения, поэтому что конкретно вы имели право осуждать меня взыскательнее всего
».
Из письма Артура Конан-Дойля
доктору Беллу

Кокаин и скрипка останутся на совести писателя Артура Конан-Дойля, но известный дедуктивный способ существовал в действительности. Его изобрел доктор Эдинбургского института Джозеф Белл. Будущий писатель Артур Дойль обучался на мед факультете этого института — просто поэтому, что мать желала, чтоб он стал респектабельным человеком. В представлении его мамы никого респектабельней, чем доктор, который снимал у их комнату, на этом свете не было. Пришлось молодому Артуру заучивать безграничные латинские наименования, резать мертвецы и заниматься иными скучнейшими вещами. В 1877 году, на втором курсе, эта вздорная возня внезапно обрела смысл: у Дойля возник кумир, 40-летний доктор Белл. Он был высок, худ, аристократичен, с узким орлиным носом, невероятно энергичной походкой и острым разумом. В общем, это был Шерлок Холмс своей особой, который из всего потока избрал усердного студента Дойля и пригласил его поработать ассистентом в амбулаторной палате. В 1-ый же день практики студент был абсолютно ошеломлён, когда доктор прямо с порога спросил неизвестного больного, когда тот возвратился из заключительного плавания в Африку. Удивленный пациент ответил, что три недельки назад. Доктор кивнул и принялся что-то записывать у себя в блокноте. «Но каким образом вы это узнали?» — воскрикнул Артур, когда моряк ушел. «Элементарно!» — улыбнулся Белл. Походка пациента моментально выдала его профессию, а татуировка на руке — страну, где он посещал почаще всего. У доктора была целая теория о том, как найти род занятий жителя нашей планеты по его рукам, а происхождение — по акценту. На досуге Белл брал собственного помощника в морг и говорил различные интересные истории из прошлой жизни мертвецов. Впрочем, опосля того как Дойль покинул институт, доктор Белл пренебрегал о собственном воспитаннике. Он продолжал читать лекции и врачевать нездоровых(даже, говорят, врачевал саму царицу Викторию — по последней мере, считался ее придворным доктором во время визитов в Шотландию). Однако в 1886 году восторженный ассистент напомнил о себе. Он прислал Джозефу Беллу свеженапечатанный «Этюд в багряных тонах» — собственный 1-ый роман о Шерлоке Холмсе. Дойль просил доктора поставить на книжке автограф и прислать начинающему писателю свое воззрение. Говорят, доктор Белл был польщен и бережно хранил письмо Дойля до самой своей погибели в 1911 году.
Герой: Остап Бендер
Прототип: Осип Беньяминович Шор

«
Бандиты поклялись его уничтожить. Но по ошибке, введенные в заблуждение фамилией, выстрелили в печень футуристу... Что же в это время делал брат убитого стихотворца Остап?То, что он делал, было невероятно. Он вызнал, где скрываются убийцы, и один, в собственном широком пиджаке, матросской тельняшке и капитанке на голове, ужасный и могучий, вошел в подвал, где прятались бандиты... И, войдя, положил на стол свое служебное орудие — пистолет маузер с древесной ручкой. Это был символ того, что он желает разговаривать, но не стрелять. Всю ночь Остап провел в хавире в гостях у злодеев. Они пили незапятнанный ректификат, читали стихи убитого стихотворца, вопили и со скрежетом зубов целовались взасос
».
Валентин Катаев.

Алмазный мой венец

Настоящий «великий комбинатор» имел то же происхождение, что и мифический Беня Крик, и естественный Михаил Жванецкий. Он родился в семье состоятельных евреев, которая сначала ХХ века содержала в Одессе лавку колониальных продуктов. К 18 годам Ося вымахал в атлетически сложенного «красавца с черкесским лицом», закончил приватную мужскую гимназию и отправился подчинять Санкт-Петербург. В столице ему удалось поступить в Технологический институт правителя Николая I, но студенческая жизнь не задалась. На дворе стоял 1917-й год. Обесценивались средства, пропадала пища и дрова, на улицах творилась революция. Осип решил возвратиться домой, но это оказалось не таковым легким делом. По одесской легенде, странствие несостоявшегося студента без средств, чемоданов и, вероятно, даже носков заняло около года. В поисках пропитания изобретательный одессит побывал гроссмейстером, пожарным инспектором и агитационным живописцем. В одном малюсеньком уездном городке N он даже «начал карьеру многоженца». Осип оказался там в зимний период; голодная бездомная жизнь конечно выбила его из колеи. В общем, он брал и женился на знойной вдове, которая имела приватную лавку, и провел с ней всю зиму. Впрочем, с первыми же лучами весеннего солнца молодожен все-же отдал деру и в 1918 году добрался до родной Одессы. Там его встретил старший брат Натан, который к тому медли сделался поэтом-футуристом и приятельствовал с местными писателями Валентином Катаевым, его братом Евгением(псевдоним Петров)и Ильей Файнзильбергом(псевдоним Ильф). Компания с восторгом слушала разговорчивого Осипа и накапливала писательский опыт. Он был героем. Однако эйфория продолжалась недолго. В революционной кровавой Одессе Бендер внезапно перевоплотился в Жеглова. Осип Шор устроился на работу в отдел по борьбе с бандитизмом. Он организовал облаву на основного местного авторитета Мишку Япончика(который, кстати, был макетом Бени Крика). Это не прошло ему подарком. Мстительный Япончик убил Натана Шора, приняв его за Осипа. После убийства брата наш герой разочаровался в карьере чекиста и вновь подчинился музе далеких путешествий. Муза таскала его по стране до самой погибели(знаменито, что в конце жизни Осип Шор работал проводником на поездах далекого следования). Он погиб в 1978 году в Москве и был похоронен на Востряковском кладбище.
Герой: Робинзон Крузо
Прототип: Александр Селькирк

«
На полуострове нами был найден человек в одежде из козьих шкур, который смотрелся наиболее бешеным, чем их начальные владельцы. Из-за неимения практики дикарь абсолютно позабыл британский язык, желая о начальных его познаниях можнож было додуматься по обрывкам слов, при поддержки которых он с энтузиазмом пробовал с нами изъясняться. Понять, что он имеет в виду, было позитивно невероятно
».
Из дневника Вудса Роджерса,
капитана «Дьюка»

Его приключения начались в августе 1695 года в прибрежной шотландской деревушке Лоуэр-Ларго. 21-летний отпрыск скорняка лишь что поссорился со всем миром: он оскорбил деревенского священника, нахамил папе, который требовал, чтоб отпрыск в конце концов занялся семейным делом, и разругался с очередной подружкой, желавшей законного брака. Плюнув на все, Александр убежал в удивительные края. Дело было житейское: парень устроился матросом на 1-ый попавшийся корабль. К 27 годам он повидал все южные моря*, грабя испанские корабли именованием ее величества царицы, был смугл, циничен и по-прежнему чрезвычайно самоуверен. В октябре 1704 года судно «Синк портс», на котором Селькирк служил первым ассистентом капитана, бросило якорь около архипелага Хуана Фернандеса в семистах километрах от чилийского побережья. На корабле кончились запасы воды и провианта, а эти острова служили мореплавателям необыкновенным лабазом — на их умышленно поселили коз и посадили овощные культуры, которые великолепно росли в мягеньком климате без человеческого ухода. Тут у Селькирка свершилась размолвка с капитаном: тот требовал безотлагательно отправляться далее за добычей, а 1-ый ассистент требовал на починке изъеденного червяками судна. «Я с вами далее не поплыву на этом корыте!» — заявил наш герой и демонстративно принялся собирать вещи. Он сообразил, что истерика зашла очень далековато, лишь когда шлюпка, которая доставила его с вещами на полуостров, вправду отчалила. Крики сожаления начинающего робинзона вызвали приступ развлечения в уплывавшей лодке. Впоследствии «Синк портс» вправду затонул во время первого же шторма. Но Селькирку теснее было все одинаково.
Первые полгода он прожил на побережье в полной убежденности, что на остров-лабаз вот-вот приплывут свои. Каждый день он в страшной тоске шатался по пляжу, каждую ночь дремал урывками, опасаясь, что погаснет сигнальный костер. Однако запасы пороха подходили к концу, ножик затупился, одежда изорвалась, от устриц тошнило, а на горизонте по-прежнему никого не было. В довершение бед на пляж повылазили из моря гадкие слизистые чудовища — морские львы, которые принялись яростно спариваться, атакуя на все вокруг. И тогда Селькирк ушел в глубь острова, где выстроил себе хижину, выучился разводить огонь трением, ловить коз и шить одежду из их шкур с поддержкою гвоздя, с тоскою памятуя папу-скорняка. В некий момент его стали сильно тревожить крысы, завезенные на полуостров проезжими кораблями, но робинзон приручил бешеных кошек и в их сообществе коротал свои одинокие дни, потому что никакого Пятницы у него не было. Долгожданный корабль приплыл лишь в феврале 1709 года. На судне «Дьюк» Селькирк возвратился в Великобританию, где безотлагательно стал добычей зарождавшейся прессы. Прочитав интервью Селькирка в газете The Englishman, Даниэль Дефо и задумал собственный роман. Впрочем, от нелюдимого и немногословного морехода живо отстали, и до 1717 года он мирно жил в Лоуэр-Ларго, целыми днями просиживая на берегу, куря трубку и грезя о удивительных краях, где он, кажется, все-же был счастлив. Через восемь лет сухопутной жизни Селькирк не выдержал и опять убежал в море. Там он 13 декабря 1721 года и отыскал свою погибель. Согласно судовому журнальчику, Александр Селькирк погиб от желтоватой лихорадки и был выброшен в море у западного берега Африки.
http://www.maximonline.ru/longreads/get-smart/_article/prototypes/2/