У Марины рецидив лейкоза, трансплантация костного мозга – ее шанс выжить. Фонд борьбы с лейкемией собирает деньги на поиск и активацию донора для женщины. Мы помогаем ей вылечиться от опасной болезни.
Два года назад Марина Найдышева переживала не потому даже, что может умереть от острого промиелоцитарного лейкоза, а потому, что из-за этого ее лейкоза дочь не смогла поступить в медицинский институт, о котором мечтала.
Промиелоцитарный лейкоз – самый лютый. Он быстро расправляется с человеком, иногда даже за несколько недель.
МаринаНо Марине важна была не ее борьба с болезнью, а то, что у дочки очевидное призвание – быть врачом.
С детства она играла в доктора, подростком прочла все возможные популярные книжки про медицину, ни о какой профессии, кроме медицинской и слышать не хотела, а однажды, школьница, даже спасла человека на улице – сделала непрямой массаж сердца и вывела из состояния клинической смерти. Ну, разве не очевидно, что призвание?
Самой Марине тогда требовался триоксид мышьяка – лекарство, которое не закупает наше государство для взрослых больных с промиелобластным лейкозом и без которого промиелобластный лейкоз – это смерть.
Фонд борьбы с лейкемией тогда смог собрать деньги на триоксид мышьяка для Марины, она вышла в устойчивую ремиссию и вернулась домой.
Дочка тем временем получала медицинское образование, но – как бы это сказать? – паллиативное. Она не могла оставить маму, то и дело ездила к ней в Москву из их маленького поселка в Белгородской области, так что о медицинском институте нельзя было и мечтать. И девочка училась в стоматологическом колледже – все-таки хоть на медсестру.
Марина с дочерьюНо вот Марина вроде выздоровела, вернулась домой, постепенно стала приходить в себя и приводить в порядок разрушившееся за два года болезни приусадебное хозяйство.
А дочка наконец смогла снова вернуться в отложенной мечте и поступить в институт после медицинского колледжа.
Марина так радовалась, что не совсем испортила дочке врачебную карьеру, а лишь задержала на два года.
Вместе с дочкой Марина пару раз ходила на экзамены, с волнением ждала результатов и вот – да! Дочка ее – студентка первого курса лечебного факультета.
А думать про свою болезнь Марина почти что и забыла. Ездила раз в три месяца на плановые проверки, пока одна из них не показала, что… лейкоз вернулся.
Марина до болезни и во время леченияТак бывает, лейкоз иногда возвращается. Это называется рецидив. Но еще раз испортить дочери карьеру? Еще раз отозвать ее из вожделенного медицинского института, чтобы работала стоматологической медсестрой и собирала деньги маме на поиск донора костного мозга?
На это Марина не готова была согласиться. Да и сколько лет надо работать там в Белгородской области стоматологической медсестре, чтобы накопить на поиск донора?
Поиск донора для Марины стоит 400 000 рублей. Фонд борьбы с лейкемией собирает часть этой суммы – 250 000 рублей.
Давайте спасем Марину и дадим доучиться ее дочери – говорят, у нее призвание.
У Марины рецидив лейкоза, трансплантация костного мозга – ее шанс выжить. Фонд борьбы с лейкемией собирает деньги на поиск и активацию донора для женщины. Мы помогаем ей вылечиться от опасной болезни.Два года назад Марина Найдышева переживала не потому даже, что может умереть от острого промиелоцитарного лейкоза, а потому, что из-за этого ее лейкоза дочь не смогла поступить в медицинский институт, о котором мечтала. Промиелоцитарный лейкоз – самый лютый. Он быстро расправляется с человеком, иногда даже за несколько недель. Марина Но Марине важна была не ее борьба с болезнью, а то, что у дочки очевидное призвание – быть врачом. С детства она играла в доктора, подростком прочла все возможные популярные книжки про медицину, ни о какой профессии, кроме медицинской и слышать не хотела, а однажды, школьница, даже спасла человека на улице – сделала непрямой массаж сердца и вывела из состояния клинической смерти. Ну, разве не очевидно, что призвание? Самой Марине тогда требовался триоксид мышьяка – лекарство, которое не закупает наше государство для взрослых больных с промиелобластным лейкозом и без которого промиелобластный лейкоз – это смерть. Фонд борьбы с лейкемией тогда смог собрать деньги на триоксид мышьяка для Марины, она вышла в устойчивую ремиссию и вернулась домой. Дочка тем временем получала медицинское образование, но – как бы это сказать? – паллиативное. Она не могла оставить маму, то и дело ездила к ней в Москву из их маленького поселка в Белгородской области, так что о медицинском институте нельзя было и мечтать. И девочка училась в стоматологическом колледже – все-таки хоть на медсестру. Марина с дочерью Но вот Марина вроде выздоровела, вернулась домой, постепенно стала приходить в себя и приводить в порядок разрушившееся за два года болезни приусадебное хозяйство. А дочка наконец смогла снова вернуться в отложенной мечте и поступить в институт после медицинского колледжа. Марина так радовалась, что не совсем испортила дочке врачебную карьеру, а лишь задержала на два года. Вместе с дочкой Марина пару раз ходила на экзамены, с волнением ждала результатов и вот – да! Дочка ее – студентка первого курса лечебного факультета. А думать про свою болезнь Марина почти что и забыла. Ездила раз в три месяца на плановые проверки, пока одна из них не показала, что… лейкоз вернулся. Марина до болезни и во время лечения Так бывает, лейкоз иногда возвращается. Это называется рецидив. Но еще раз испортить дочери карьеру? Еще раз отозвать ее из вожделенного медицинского института, чтобы работала стоматологической медсестрой и собирала деньги маме на поиск донора костного мозга? На это Марина не готова была согласиться. Да и сколько лет надо работать там в Белгородской области стоматологической медсестре, чтобы накопить на поиск донора? Поиск донора для Марины стоит 400 000 рублей. Фонд борьбы с лейкемией собирает часть этой суммы – 250 000 рублей. Давайте спасем Марину и дадим доучиться ее дочери – говорят, у нее призвание.
