Установить связь с телесными ощущениями радости и боли — значит достичь центрированности, необходимой для излечения пристрастия к наркотическим веществам. Работа с телом с целью центрирования лишь недавно стала использоваться в анализе сценариев. Однако уже можно сформулировать некие предварительные предложения, которые могут оказаться полезными читателю.
Центрирование основано на систематическом восстановлении контакта сознания и телесных функций. Легче всего это сделать через дыхание, так как функция дыхания является одновременно произвольной и непроизвольной. Большую часть времени мы дышим «как дышится», так же непроизвольно, как работает наше сердце или кишечник или почки фильтруют кровь. Однако в отличие от упомянутых функций дыхание можно контролировать сознательно. Поэтому произвольный контроль дыхательных движений — хорошее начало восстановления контакта между умом и телесными функциями.
Обычно наше дыхание поверхностно и недостаточно. Глубоко вдыхая, сначала в нижние доли легких, «животом», затем «грудью», в средние доли, после чего в верхние, «плечами», и таким образом наполнив легкие воздухом, мы запускаем в кровь и в ткани повышенное количество кислорода. В результате гипервентиляции части тела, которые были отчуждены и не ощущались нами вообще, наполняются энергией. Когда «мертвые» для сознания, зажатые или неактивные части наполняются кислородом, мы наконец-то начинаем их чувствовать: чувствовать, что они «мертвы», «парализованы» или напряжены сверх своих возможностей. Мы ощущаем отчужденную часть тела такой, какая она есть: «парализованной», неактивной, неуклюжей, напряженной, вывихнутой, отчужденной и т.д.
Пример из практики. У пациентки по имени Энн были красивые длинные ноги, но она чувствовала их только тогда, когда на них пялились мужчины или когда она одевалась так, чтобы обратить на них внимание или, наоборот, спрятать. Она не считала их красивыми. Они казались ей «дурацкими» и уродливыми. Она чувствовала их, только когда они болели от долгой ходьбы. Они служили ей исключительно для того, чтобы переносить ее из одного места в другое. Ее походка была немного неуклюжей, так как она старалась ступать только на носки. Она относилась к своим ногам, как другие относятся к велосипеду, — как к средству передвижения. Они не были частью ее самой, как лицо, голова, плечи или грудь, которые она чувствовала хорошо и которые она ощущала как центр своего существа. Глубокое дыхание помогло Энн почувствовать свои ноги, и раскол между ними и ее сознанием был временно ликвидирован. Она узнала, как они чувствовали себя все это время: мертвыми и как будто бы забинтованными, как у мумии. Она почувствовала, что они хотят делать большие шаги, ходить босиком и радоваться ветру и солнцу и что они ненавидят похотливые взгляды некоторых мужчин.
Со временем живость этих ощущений прошла, но Энн запомнила их. Она продолжала чувствовать, что ее ноги хотят гулять, лазить, бегать, чувствовать воздух и солнце. Она осознала наложенные на них родительские запреты, в большинстве своем связанные с ее женской ролью, — «Не расставляй ноги (это сексуально)», «Не ходи босиком (они выглядят соблазнительно)», «Не бегай (леди так не делают)» — и предписания: «У тебя красивые ноги (сиди смирно и дай джентльменам полюбоваться ими)». Энн решила купить короткие обтягивающие спортивные брюки и ходить там, где ей хочется. Когда на ее ноги смотрели и взгляды были ей неприятны, она прятала их, а если взгляды были приятны, она позволяла смотреть и сама получала от этого удовольствие. Ее ноги изменились в физическом отношении: они стали сильнее и грациознее и стали нравиться ей самой и другим. Я думаю, что теперь ее походка останется красивой и упругой до старости, в отличие от походки ее матери, которая в свои шестьдесят пять лет могла только «переползать» с места на место.
Этот единичный, но зато впечатляющий пример говорит о том, как глубокое дыхание, один из способов центрирования, помогает людям избавляться от своих разрушительных сценариев, как трагических, так и банальных.
Глубокое дыхание, как один из способов центрирования.
Как я объяснил выше, глубокое дыхание восстанавливает контакт между сознанием и чувствами, сознанием и телесными ощущениями; мы узнаем, какие части нашего тела безжизненны, а какие бодры и т.д. В идеале дыхание должно быть глубоким и медленным, а легкие — сначала полностью наполняться воздухом, а затем — полностью опустошаться при каждом вздохе. Тогда тело получало бы необходимое ему количество кислорода. Вместо этого люди дышат часто и коротко, слишком сильно или слишком слабо, а когда они напуганы или встревожены, они и вовсе задерживают дыхание. У одних людей грудная клетка как будто сжата огромной невидимой рукой, из-за этого они не могут сделать полный вдох, и им приходится дышать животом. У других огромная невидимая рука сжимает туловище ниже ребер, не давая им полностью выдохнуть.
Неполный вдох или выдох — это короткое, частое дыхание и хроническая нехватка кислорода в организме. «Вдыхальщики» никогда до конца не очищают свои легкие. Если им это удается, то, когда они делают сильный выдох или кашляют, оттуда выходит старый, застоявшийся воздух. С легкими, наполненными воздухом, легко кричать, но трудно плакать или шептать. «Выдыхальщики» никогда не наполняют свои легкие до конца. Со «сдутыми» легкими легко шептать или плакать, но трудно говорить громко и убедительно. Поэтому, когда я чувствую, что человеку трудно выражать нежные чувства, я прошу его выдохнуть несколько раз подряд. И наоборот, людей, которым нужно выразить гнев или быть сильными и убедительными, я прошу несколько раз подряд глубоко вдохнуть.
Часто в групповой терапии бывает так, что один из участников пускается в длинный, невыразительный монолог, смысл которого остается непонятным всем остальным. Слова автоматически выходят из его рта, а его тело остается неподвижным, застыв в страхе или боли. Такому человеку легко помочь установить контакт со своими чувствами с помощью глубокого дыхания. Я прошу его сделать несколько глубоких вдохов и выдохов и затем повторить свой рассказ; и — о чудо! — рассказ становится живым, эмоциональным и понятным; другие участники вдруг понимают, о чем идет речь, и начинают сопереживать; с рассказом становится возможным работать. Я должен сказать, что указанные две техники — единственные, которые я могу с уверенностью порекомендовать для повседневного использования.
Что дает центрирование.
В настоящее время эта форма сценарного анализа только изучается. Ее еще нужно понять, исследовать и адаптировать для использования в терапии. Пока я можно лишь предположить, какие преимущества центрирование даст человеку, который будет его практиковать.
Человек, свободный от телесных запретов и предписаний, сможет использовать, тренировать и контролировать свое тело в такой же степени, в какой сейчас мы умеем использовать, развивать и контролировать свой ум. Люди смогут регулировать частоту своих сердечных сокращений и силу кровяного давления, произвольно ускорять и замедлять процессы пищеварения и метаболизма. Женщины смогут произвольно управлять своим месячным циклом, мужчины — контролировать эякуляцию. Все люди научатся ликвидировать злокачественные опухоли, ограничивая приток крови к ним. Они будут легче и быстрее побеждать инфекции и выводить из организма токсичные вещества. Они смогут делать то, что сегодняшняя медицина считает чудом.
С другой стороны, человек станет чувствительнее к боли и вредоносным воздействиям и не сможет курить или пить кофе в чрезмерных дозах, не сможет выносить угнетение и преследование, так как будет постоянно и остро ощущать его и потому чувствовать желание избавиться от него. Человек станет чувствителен к побочным эффектам употребления медикаментов и не способен игнорировать их. Ему не нужны будут наркотические вещества, чтобы войти в контакт со своим телом.
Такой человек будет глубоко наслаждаться осуществлением естественных телесных функций. Движение, дыхание, стояние, бег, сон, расслабление, крик, смех, плач, дефекация, секс и оргазм будут целостными, вовлекающими всю личность действиями.
Избавившись от сценарных предписаний, человек больше не будет чрезмерно развивать какую-то одну часть тела, например голову, пренебрегая всем остальным. У него не будет чрезмерно развитой грудной клетки, где сердце работает на износ. У него не будет большого живота, полного чувств, которым некуда идти, потому что он их не чувствует.
Человека, чей ум находится в хорошем контакте с телом, можно назвать центрированным — в противоположность расколотому. Когда тело центрировано, все физические функции находятся в гармонии и работают в унисон, личность сфокусирована. Боевые искусства учат центрированию веками. Когда на обладателя черного пояса нападают и он защищается, все его способности и все функции сконцентрированы на этой задаче. Его дыхание, сердцебиение, зрение, слух, все чувства и мускулатура служат одной цели — самозащите. В его голове нет голосов, говорящих: «Ты умрешь» или «Лучше убежать». Его ноги не дрожат. У него нет противоречивых желаний — сбежать или сдаться. Когда он получает, отражает и наносит удары, все его силы сконцентрированы на смелом, сильном, сфокусированном и честном действии, в которое вовлечено все его существо.
Человек может думать, играть, заниматься любовью или быть совершенно спокойным. От центрированных личностей исходит энергия, которую некоторые люди воспринимают в виде ауры, а другие называют харизмой и которая вдохновляет всех, кто находится вокруг. Сила, которая является результатом центрирования, дополненная реализацией способностей любить и мыслить как рационально, так и интуитивно, является прочной основой для автономии. Отношения сотрудничества между самостоятельными людьми, как мне кажется, — это основа счастливой жизни.
Отрывок из книги "Клод Штайнер. Сценарии жизни людей. Школа Эрика Берна"
Установить связь с телесными ощущениями радости и боли — значит достичь центрированности, необходимой для излечения пристрастия к наркотическим веществам. Работа с телом с целью центрирования лишь недавно стала использоваться в анализе сценариев. Однако уже можно сформулировать некие предварительные предложения, которые могут оказаться полезными читателю.Центрирование основано на систематическом восстановлении контакта сознания и телесных функций. Легче всего это сделать через дыхание, так как функция дыхания является одновременно произвольной и непроизвольной. Большую часть времени мы дышим «как дышится», так же непроизвольно, как работает наше сердце или кишечник или почки фильтруют кровь. Однако в отличие от упомянутых функций дыхание можно контролировать сознательно. Поэтому произвольный контроль дыхательных движений — хорошее начало восстановления контакта между умом и телесными функциями. Обычно наше дыхание поверхностно и недостаточно. Глубоко вдыхая, сначала в нижние доли легких, «животом», затем «грудью», в средние доли, после чего в верхние, «плечами», и таким образом наполнив легкие воздухом, мы запускаем в кровь и в ткани повышенное количество кислорода. В результате гипервентиляции части тела, которые были отчуждены и не ощущались нами вообще, наполняются энергией. Когда «мертвые» для сознания, зажатые или неактивные части наполняются кислородом, мы наконец-то начинаем их чувствовать: чувствовать, что они «мертвы», «парализованы» или напряжены сверх своих возможностей. Мы ощущаем отчужденную часть тела такой, какая она есть: «парализованной», неактивной, неуклюжей, напряженной, вывихнутой, отчужденной и т.д. Пример из практики. У пациентки по имени Энн были красивые длинные ноги, но она чувствовала их только тогда, когда на них пялились мужчины или когда она одевалась так, чтобы обратить на них внимание или, наоборот, спрятать. Она не считала их красивыми. Они казались ей «дурацкими» и уродливыми. Она чувствовала их, только когда они болели от долгой ходьбы. Они служили ей исключительно для того, чтобы переносить ее из одного места в другое. Ее походка была немного неуклюжей, так как она старалась ступать только на носки. Она относилась к своим ногам, как другие относятся к велосипеду, — как к средству передвижения. Они не были частью ее самой, как лицо, голова, плечи или грудь, которые она чувствовала хорошо и которые она ощущала как центр своего существа. Глубокое дыхание помогло Энн почувствовать свои ноги, и раскол между ними и ее сознанием был временно ликвидирован. Она узнала, как они чувствовали себя все это время: мертвыми и как будто бы забинтованными, как у мумии. Она почувствовала, что они хотят делать большие шаги, ходить босиком и радоваться ветру и солнцу и что они ненавидят похотливые взгляды некоторых мужчин. Со временем живость этих ощущений прошла, но Энн запомнила их. Она продолжала чувствовать, что ее ноги хотят гулять, лазить, бегать, чувствовать воздух и солнце. Она осознала наложенные на них родительские запреты, в большинстве своем связанные с ее женской ролью, — «Не расставляй ноги (это сексуально)», «Не ходи босиком (они выглядят соблазнительно)», «Не бегай (леди так не делают)» — и предписания: «У тебя красивые ноги (сиди смирно и дай джентльменам полюбоваться ими)». Энн решила купить короткие обтягивающие спортивные брюки и ходить там, где ей хочется. Когда на ее ноги смотрели и взгляды были ей неприятны, она прятала их, а если взгляды были приятны, она позволяла смотреть и сама получала от этого удовольствие. Ее ноги изменились в физическом отношении: они стали сильнее и грациознее и стали нравиться ей самой и другим. Я думаю, что теперь ее походка останется красивой и упругой до старости, в отличие от походки ее матери, которая в свои шестьдесят пять лет могла только «переползать» с места на место. Этот единичный, но зато впечатляющий пример говорит о том, как глубокое дыхание, один из способов центрирования, помогает людям избавляться от своих разрушительных сценариев, как трагических, так и банальных. Глубокое дыхание, как один из способов центрирования. Как я объяснил выше, глубокое дыхание восстанавливает контакт между сознанием и чувствами, сознанием и телесными ощущениями; мы узнаем, какие части нашего тела безжизненны, а какие бодры и т.д. В идеале дыхание должно быть глубоким и медленным, а легкие — сначала полностью наполняться воздухом, а затем — полностью опустошаться при каждом вздохе. Тогда тело получало бы необходимое ему количество кислорода. Вместо этого люди дышат часто и коротко, слишком сильно или слишком слабо, а когда они напуганы или встревожены, они и вовсе задерживают дыхание. У одних людей грудная клетка как будто сжата огромной невидимой рукой, из-за этого они не могут сделать полный вдох, и им приходится дышать животом. У других огромная невидимая рука сжимает туловище ниже ребер, не давая им полностью выдохнуть. Неполный вдох или выдох — это короткое, частое дыхание и хроническая нехватка кислорода в организме. «Вдыхальщики» никогда до конца не очищают свои легкие. Если им это удается, то, когда они делают сильный выдох или кашляют, оттуда выходит старый, застоявшийся воздух. С легкими, наполненными воздухом, легко кричать, но трудно плакать или шептать. «Выдыхальщики» никогда не наполняют свои легкие до конца. Со «сдутыми» легкими легко шептать или плакать, но трудно говорить громко и убедительно. Поэтому, когда я чувствую, что человеку трудно выражать нежные чувства, я прошу его выдохнуть несколько раз подряд. И наоборот, людей, которым нужно выразить гнев или быть сильными и убедительными, я прошу несколько раз подряд глубоко вдохнуть. Часто в групповой терапии бывает так, что один из участников пускается в длинный, невыразительный монолог, смысл которого остается непонятным всем остальным. Слова автоматически выходят из его рта, а его тело остается неподвижным, застыв в страхе или боли. Такому человеку легко помочь установить контакт со своими чувствами с помощью глубокого дыхания. Я прошу его сделать несколько глубоких вдохов и выдохов и затем повторить свой рассказ; и — о чудо! — рассказ становится живым, эмоциональным и понятным; другие участники вдруг понимают, о чем идет речь, и начинают сопереживать; с рассказом становится возможным работать. Я должен сказать, что указанные две техники — единственные, которые я могу с уверенностью порекомендовать для повседневного использования. Что дает центрирование. В настоящее время эта форма сценарного анализа только изучается. Ее еще нужно понять, исследовать и адаптировать для использования в терапии. Пока я можно лишь предположить, какие преимущества центрирование даст человеку, который будет его практиковать. Человек, свободный от телесных запретов и предписаний, сможет использовать, тренировать и контролировать свое тело в такой же степени, в какой сейчас мы умеем использовать, развивать и контролировать свой ум. Люди смогут регулировать частоту своих сердечных сокращений и силу кровяного давления, произвольно ускорять и замедлять процессы пищеварения и метаболизма. Женщины смогут произвольно управлять своим месячным циклом, мужчины — контролировать эякуляцию. Все люди научатся ликвидировать злокачественные опухоли, ограничивая приток крови к ним. Они будут легче и быстрее побеждать инфекции и выводить из организма токсичные вещества. Они смогут делать то, что сегодняшняя медицина считает чудом. С другой стороны, человек станет чувствительнее к боли и вредоносным воздействиям и не сможет курить или пить кофе в чрезмерных дозах, не сможет выносить угнетение и преследование, так как будет постоянно и остро ощущать его и потому чувствовать желание избавиться от него. Человек станет чувствителен к побочным эффектам употребления медикаментов и не способен игнорировать их. Ему не нужны будут наркотические вещества, чтобы войти в контакт со своим телом. Такой человек будет глубоко наслаждаться осуществлением естественных телесных функций. Движение, дыхание, стояние, бег, сон, расслабление, крик, смех, плач, дефекация, секс и оргазм будут целостными, вовлекающими всю личность действиями. Избавившись от сценарных предписаний, человек больше не будет чрезмерно развивать какую-то одну часть тела, например голову, пренебрегая всем остальным. У него не будет чрезмерно развитой грудной клетки, где сердце работает на износ. У него не будет большого живота, полного чувств, которым некуда идти, потому что он их не чувствует. Человека, чей ум находится в хорошем контакте с телом, можно назвать центрированным — в противоположность расколотому. Когда тело центрировано, все физические функции находятся в гармонии и работают в унисон, личность сфокусирована. Боевые искусства учат центрированию веками. Когда на обладателя черного пояса нападают и он защищается, все его способности и все функции сконцентрированы на этой задаче. Его дыхание, сердцебиение, зрение, слух, все чувства и мускулатура служат одной цели — самозащите. В его голове нет голосов, говорящих: «Ты умрешь» или «Лучше убежать». Его ноги не дрожат. У него нет противоречивых желаний — сбежать или сдаться. Когда он получает, отражает и наносит удары, все его силы сконцентрированы на смелом, сильном, сфокусированном и честном действии, в которое вовлечено все его существо. Человек может думать, играть, заниматься любовью или быть совершенно спокойным. От центрированных личностей исходит энергия, которую некоторые люди воспринимают в виде ауры, а другие называют харизмой и которая вдохновляет всех, кто находится вокруг. Сила, которая является результатом центрирования, дополненная реализацией способностей любить и мыслить как рационально, так и интуитивно, является прочной основой для автономии. Отношения сотрудничества между самостоятельными людьми, как мне кажется, — это основа счастливой жизни. Отрывок из книги
