Глазами ребенка
У Никиты есть трехуровневая парковка. Он давал мне поиграть, когда я у него в гостях был. А Сева в садике хвалился, что у него на компе 100 различных игр. А у меня зато есть истинная малюсенькая сестра. В нашей группе ни у кого таковой нет.
Кого мне подарят
Один разов мать с отцом позвали меня в великую комнату и посадили на диванчик, а сами сели на стульчики. И я поразмыслил: «Вот на данный момент будут ругать». И еще поразмыслил: «Что я сделал?Ну, снег в садике ел, но никто же не видел».
А мать произнесла, что быстро они мне подарят братика либо сестренку. И я так обрадовался, я чрезвычайно люблю, когда мне даруют подарки!Только я не сообразил, для чего же мне братик либо сестренка. Вот у Никиты есть брат, теснее совершенно великий, у него даже усы. Когда он Никиту из сада конфискует, то постоянно недовольно разговаривает, чтоб Никита прытче одевался. Я произнес, что не хочу, чтоб меня братик либо сестренка из садика забирали. А мать с отцом засмеялись и произнесли, что братик будет чрезвычайно малюсенький, как куколка, и его надобно будет учить ходить и разговаривать, а позже можнож будет с ним играться. И сестренка тоже будет малюсенькая. Тогда я попросил, чтоб они мне лучше подарили парковку, как у Никиты, либо крутую компьютерную игру, а братика пусть лучше Кате подарят либо Милане, и сестренку тоже, поэтому что эти девчонки постоянно с куколками копаются. Папа вновь засмеялся и произнес, что мой братик будет живой и истинный, лучше всяких кукол. И я произнес – превосходно уж, давайте.
Без мамы
Я вообще-то теснее великий. Я могу сам без матери засыпать, лишь пусть она мне книгу почитает, а позже еще со мной посидит, а то мрачно. Только когда очень длинно без матери – это я не люблю. Папа, когда читает, не умеет всяких зверей изображать из сказок, а за всех разговаривает одним гласом, как словно в басне нет ни кролика, ни лисы, а лишь одни медведи. И поет не чрезвычайно превосходно. Тут мать нужна, чтоб напевать.
А тогда ее не было долго-предолго, и даже ночкой не было, и папа произнес, что это она уехала за малышом.
Правда, к нам зато бабушка приехала. Она чрезвычайно длинно убиралась в квартире. А позже установилась ночь, и я все никак не засыпал, мне хотелось к маме.
А рано-рано днем меня разбудил папа. Мама меня постоянно будит потихонечку, поначалу целует, позже щекочет. А папа как свет включит, как заорет: «Егор, вставай быстрее!У тебя сестренка родилась!»
Мальчики не плачут
Вообще-то я теснее великий, правда. Даже когда с велика свалился, не вопил практически. Но когда папа заорал про сестренку, мне стало так огорчительно. И я чрезвычайно длинно ревел. Прибежала бабушка, стала меня обнимать, а я все вопил, мне хотелось под одеяло и дремать, а в садик не хотелось.
Тогда папа произнес, чтоб я не расстраивался, поэтому что сестра – это еще лучше, чем брат. И я вспомнил, что у меня будет совершенно не братик, а, напротив, сестренка. И еще звучнее зарыдал. Я поразмыслил, что вот она будет ходить по дому в розовом платьице с бантиками, как Милана, и неприятно кричать, ежели ее ударят.
Тогда папа сел рядом со мной и стал разглаживать меня по голове. Папа произнес, что на данный момент мне можнож в садик не ходить, а зато мы опосля завтрака поедем на машине посещать маму, а на данный момент я, ежели хочу, могу еще поспать. И тогда мне сходу расхотелось и дремать, и вопить. Я даже всю кашу съел, которую бабушка сварила.
Маму мы посещали, стоя под окнами какого-то дома. Мама махала нам в окно, усмехалась, а мне хотелось, чтоб мы быстрее отобрали ее домой. Я желал вновь зареветь, но папа произнес, что мальчишки не вопят. Еще мать показала нам некий кулечек. Это и была сестренка.
Я взрослый
Мамы еще длинно не было дома. Бабушка вымыла все-все, даже стекла в окошках. И вот как-то приводит она меня из садика, а дома, в столовой – мать!Я обнял ее крепко-крепко и длинно не желал отпускать. А позже в комнате кто-то тихонечко запищал, как словно котенок. Тут папа принес сестренку и произнес, что ей выдумали имя - Даша. Она была теснее не в кулечке и все махала кулачками. Лицо у нее было не чрезвычайно довольное и какое-то красноватое. Она раскрывала рот и пищала. Я посмотрел – ничего себе, и зубов-то нет!Мне стало ничтожно сестренку – как она будет быть без зубов. Но мать произнесла, что они еще возрастут.
Я спросил – а можнож мне немножко поучить ее ходить, а то что она на ручках, как барыня. Но мне не разрешили, поэтому что Даша еще малюсенькая, и ножки у нее пока слабенькие. Тогда я произнес, что и у меня ножки слабенькие, и я малюсенький, и тоже хочу на ручки. Мама немножко разгневалась и ответила, что я великий и великолепно бегаю своими ножками, когда не надобно. Я желал надуться, но папа вдруг поймал меня под мышки и как подбросит прямо под потолок!И еще разов, и еще!Мне сходу стало забавно, а папа произнес, что сестренке так летать пока рано, она очень малюсенькая. Я порадовался, что я таковой великий.
Потом мы отправь гулять. Мы все шли ногами, а Дашу положили в такую специальную коляску. Она ехала и дремала, как словно она в постели!Мы пришли в парк, и здесь мать произнесла, что, ежели я хочу, мне можнож повезти самому коляску. Мне правда, правдивое слово, дозволили ее везти!
Вдруг мы встретили Никиту из нашего садика. Он гулял с матерью. Он так опешил, когда меня увидел!Потому что я шел, как великий, и вез коляску с малюсенькой Дашей. Я разрешил Никите немножко на нее поглядеть, а коляску везти не разрешил. Он произнес, что тоже желает сестренку, а его мать произнесла: «Вот еще!» Тогда я сходу сообразил, как мне все-же подфартило в жизни. Не у каждого жителя нашей планеты есть истинная сестра. А у меня вот есть.
- Автор: Анна Бойко