Первый российский вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов объявил о внесении плана по дедолларизации экономики страны на рассмотрение правительства. Как далеко может зайти этот процесс? Надо ли населению бежать изымать свои валютные накопления из банков? И охладит ли дедолларизация России пыл американских санкционеров, если к нашей стране в отказе от доллара в международных расчетах присоединятся другие?
Накануне внесения в правительство плана «отказа от доллара» на сей счет косвенно высказался на Российском энергетическом форуме президент Владимир Путин, заметив, что США совершают большую стратегическую ошибку, подрывая доверие к доллару как к резервной валюте. «Они реально пилят сук, на котором сидят», — заметил он и добавил, что такое поведение (очевидно, имея ввиду самоуверенность в своих действиях) типично для любой империи. С последним, кстати, можно согласится. И хотя сейчас, даже несмотря на колоссальный долг в $22 трлн, Соединенные Штаты по-прежнему пользуются всемирным доверием как главный и самый надежный заемщик, кто знает, что будет с этим доверием через 3-5-10 лет. Ведь признаки того, что именно «имперское» поведение США, да еще в «смачном» исполнении Дональда Трампа начинает раздражать даже их ближайших союзников (пока пусть по мелочам), уже периодически проявляются. А про империи еще известно, что их упадок начинается в момент наивысшего расцвета.
Нынешняя самоуверенность в долгосрочном плане действительно может аукнуться США неприятностями. Особенно когда подрастут новые «империи-конкуренты» — Китай, Европа, а там видно будет.
Время объявления плана дедолларизации — словно в издевку — совпало с новым заметным ослаблением рубля, который, было, вместе с российским рынком только оправился от «санкционного шока». Это ослабление подтолкнула и очередная серия «шпионского триллера», в рамках которой Нидерланды обвинили Россию в хакерских атаках на Организацию по запрещению химоружия, раскрыв подробности операции, проведенной еще в апреле текущего года, когда были высланы четыре гражданина РФ с дипломатическими паспортами. Тут же поднялась информационная волна вокруг «очередных страшных козней российского ГРУ»: Британия обвинила Россию в том, что та «подрывает мировой порядок», Минюст США выдвинул обвинения против уже семерых «офицеров военной разведки» (четырех из них он уже обвинял в июле во вмешательстве в выборы в США, часть из этой группы фигурируют в нидерландском деле), назвав их причастными к кибератакам на ОЗХО, ВАДА, расследователей крушения малазийского «Боинга», а также еще и компанию «Вестингауз», работающую в области ядерной энергетики.
Однако все же не только и даже не столько санкционные риски (к которым рынок уже отчасти привык) стали причиной падения рубля в четверг. Рубль просто упал «за компанию» с валютами других развивающихся рынков (турецкая лира упала сильнее) на фоне укрепления доллара, повышения ставок американских гособлигаций, а также временного ухода с рынка российских экспортеров, которые до этого активно покупали рубли для уплаты налогов.
В России довольно давно говорят о дедолларизации, чуть ли не все постсоветское время, называя это в просторечье «отказом от доллара». Периодически появлялись даже популистские довольно безграмотные законопроекты об этом самом «полном и окончательном отказе».
Однако нынешние намерения все же носят гораздо более серьезный характер. О запрете хождения доллара речи не идет.
Курс рассчитан «в долгую», не предусматривая резких движений, и направлен, прежде всего, на сокращение рисков от резких (теоретически возможных в нынешних политических условиях) действий США по отключению нашей страны или некоторых ее банков от долларовых транзакций, которые все проходят через корсчета в американских банках.
В любом случае бежать в банк снимать наличную валюту не надо. Такого набега вкладчиков не выдержит ни одна банковская система (объем валютных вкладов населения в первом полугодии составил немногим меньше $90 млрд в долларовом выражении), поэтому резкие шаги тут могут совершать только безумцы.
Правительство и ЦБ уже давно предпринимают постепенные усилия по дедолларизации той же банковской системы. Действуя сугубо экономическими методами стимулирования или дестимулирования. А если оглянуться на далекие уже 90-е, то с тех пор дедоларизация в России сделала огромный скачок.
Также этим летом ЦБ повысил нормативы обязательных резервов по обязательствам банков в иностранной валюте, дестимулируя их тем самым увеличивать валютные депозиты и расчетные счета физическим и юридическим лицам. Ограничивается (тоже экономическим методами) и валютное кредитование для российских компаний. По данным ЦБ, объем валютных средств клиентов российских банков, выраженный в долларах, за первое полугодие 2018 года, в том чисел в результате этих мер, снизился с $258 млрд до $248,5 млрд, в том числе вклады физлиц — с $92,8 млрд до $87,4 млрд, а объем валютных кредитов — с $232,5 млрд до $210,2 млрд.
Вместе с тем снижаются и валютные риски банков. Когда, скажем, в условиях девальвации заемщики, бравшие в валюте, не могут расплатиться по долгам.
Частью плана правительства по дедолларизации станет «создание стимулов и механизмов для перехода внешнеторговых расчетов компаний на национальные валюты». Для перехода на другие валюты правительство собирается, по некоторым данным, стимулировать экспортеров за счет налоговых преференций, более ускоренного порядка возврата расчетов по валютным выручкам, возврата НДС по экспортным поставкам, либерализации валютного законодательства, как ни парадоксально.
Если опять же не доводить это дело до абсурда и не превращать в политическую кампанейщину, то некие частичные меры могут иметь вполне здравый экономический смысл. Он заключается не в том, что переход на расчеты в национальной валюте принесет какие-то сиюминутные выгоды, — как раз не принесет: скажем, продажа энергоносителей за рубли, по оценкам экспертов, приведет к прямым потерям на комиссиях примерно в 2-2,5%. Однако в некоторых случаях минимизация рисков попасть под американские санкции (российским компаниям и их контрагентам) перевешивает потери на комиссионных.
Речь может идти о продаже вооружений, скажем, которую Америка хотела бы полностью для России «обнулить», захватив ее часть рынка (РФ — второй по объему экспортер оружия). «Рособоронэкспорт» уже сейчас, по некоторым данным, все новые контракты заключает уже не в долларах, а в других валютах. Ведется подготовка к переходу на расчеты в национальных валютах со странами Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и Африки. Особенно это перспективно с теми странами, которые сами могут попасть под американский удар. К примеру, с Турцией, переживающей сейчас кризис в отношениях с США. По мере введения жестких санкций Вашингтона против Ирана эта страна тоже пойдет на расширение расчетов в национальных валютах. Есть потенциал для роста таких расчетов со странами БРИКС. Может быть избран компромиссный вариант, когда часть сделок будет совершаться в рублях, а часть — в валюте торгового партнера.
Российская дедолларизация может стать частью более масштабного международного процесса, и в этом случае он уже может стать причиной некоторого беспокойства США. Примерно месяц назад страны Евросоюза объявили о намерении создать независимый аналог системы международных переводов SWIFT для защиты европейских компаний, работающих с Ираном, от санкций США. Теоретически, к этой системе могла бы присоединиться Россия (особенно, если дальше не будет нагнетаться истерия шпиономании вокруг «агентов ГРУ», шастающих по миру с флаконами из-под духов, наполненными ОВ «Новичок»). Пока же Россия может предложить иностранным контрагентам присоединиться к отечественному аналогу SWIFT, а именно к Системе передачи финансовых сообщений (СПФС), запущенной еще в 2014 году. Информация о проходящих в ней платежах будет недоступна (в отличие от SWIFT) США. Сейчас в системе СПФС более 400 участников, включая банки, отечественные компании и Федеральное казначейство.
Конечно, если бы к нашим усилиями по дедолларизации присоединился бы, скажем, Китай, а также еще пара крупных экономик, мировой гегемонии доллар пришел бы конец.
Но вместе с этим настал бы крах и всей мировой финансовой системы, ударив в том числе по самим «обрушителям».
В краткосрочной и среднесрочной перспективе альтернативы доллару как всемирного средства платежа нет. И тот же Китай размещает облигации в долларах, а не юанях. Он же является самым крупным иностранным держателем американского долга и вовсе не собирается сокращать свою долю (тогда как Россия за этот год свой объем практически обнулила, положив, в частности, на долларовые депозиты в иностранных банках, и он был быстро выкуплен другими странами, например саудитами). А несмотря на многолетние разговоры о желанности и возможности перейти в торговле с Китаем на рубли и юани, до 80% нашего взаимного торгового оборота — это по-прежнему расчеты в долларах.
Однако в данном случае все же более важны в какой-то мере не текущие вполне конкретные издержки перехода (пусть очень ограниченного) в расчетах на национальные валюты, а некая новая тенденция. Саму по себе дедолларизацию России Америка если и заметит, то не потому, что ей это как-то угрожает экономически или финансово — нет. А потому, что покажет еще большее снижение эффективности санкций против нашей страны как средства повлиять на ее политику и ослабить ее экономику. Это станет лишь одним (но надеемся, не единственным) средством адаптации российской экономики к новым условиям.
В то же время способность безусловно диктовать другим свою волю является непременным качеством любой могущественной империи. И если эта способность подрывается или в ней у все большего числа стран появляются сомнения, то это неизбежно бьет и по крепости валюты такой империи. Это не перспектива ближайших лет, разумеется. Это долгий «забег». И вопрос не в том, когда его участники придут к финишу (он точно существует), а в том, все ли из них к нему придут.
Первый российский вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов объявил о внесении плана по дедолларизации экономики страны на рассмотрение правительства. Как далеко может зайти этот процесс? Надо ли населению бежать изымать свои валютные накопления из банков? И охладит ли дедолларизация России пыл американских санкционеров, если к нашей стране в отказе от доллара в международных расчетах присоединятся другие?Накануне внесения в правительство плана «отказа от доллара» на сей счет косвенно высказался на Российском энергетическом форуме президент Владимир Путин, заметив, что США совершают большую стратегическую ошибку, подрывая доверие к доллару как к резервной валюте. «Они реально пилят сук, на котором сидят», — заметил он и добавил, что такое поведение (очевидно, имея ввиду самоуверенность в своих действиях) типично для любой империи. С последним, кстати, можно согласится. И хотя сейчас, даже несмотря на колоссальный долг в $22 трлн, Соединенные Штаты по-прежнему пользуются всемирным доверием как главный и самый надежный заемщик, кто знает, что будет с этим доверием через 3-5-10 лет. Ведь признаки того, что именно «имперское» поведение США, да еще в «смачном» исполнении Дональда Трампа начинает раздражать даже их ближайших союзников (пока пусть по мелочам), уже периодически проявляются. А про империи еще известно, что их упадок начинается в момент наивысшего расцвета. Нынешняя самоуверенность в долгосрочном плане действительно может аукнуться США неприятностями. Особенно когда подрастут новые «империи-конкуренты» — Китай, Европа, а там видно будет. Время объявления плана дедолларизации — словно в издевку — совпало с новым заметным ослаблением рубля, который, было, вместе с российским рынком только оправился от «санкционного шока». Это ослабление подтолкнула и очередная серия «шпионского триллера», в рамках которой Нидерланды обвинили Россию в хакерских атаках на Организацию по запрещению химоружия, раскрыв подробности операции, проведенной еще в апреле текущего года, когда были высланы четыре гражданина РФ с дипломатическими паспортами. Тут же поднялась информационная волна вокруг «очередных страшных козней российского ГРУ»: Британия обвинила Россию в том, что та «подрывает мировой порядок», Минюст США выдвинул обвинения против уже семерых «офицеров военной разведки» (четырех из них он уже обвинял в июле во вмешательстве в выборы в США, часть из этой группы фигурируют в нидерландском деле), назвав их причастными к кибератакам на ОЗХО, ВАДА, расследователей крушения малазийского «Боинга», а также еще и компанию «Вестингауз», работающую в области ядерной энергетики. Однако все же не только и даже не столько санкционные риски (к которым рынок уже отчасти привык) стали причиной падения рубля в четверг. Рубль просто упал «за компанию» с валютами других развивающихся рынков (турецкая лира упала сильнее) на фоне укрепления доллара, повышения ставок американских гособлигаций, а также временного ухода с рынка российских экспортеров, которые до этого активно покупали рубли для уплаты налогов. В России довольно давно говорят о дедолларизации, чуть ли не все постсоветское время, называя это в просторечье «отказом от доллара». Периодически появлялись даже популистские довольно безграмотные законопроекты об этом самом «полном и окончательном отказе». Однако нынешние намерения все же носят гораздо более серьезный характер. О запрете хождения доллара речи не идет. Курс рассчитан «в долгую», не предусматривая резких движений, и направлен, прежде всего, на сокращение рисков от резких (теоретически возможных в нынешних политических условиях) действий США по отключению нашей страны или некоторых ее банков от долларовых транзакций, которые все проходят через корсчета в американских банках. В любом случае бежать в банк снимать наличную валюту не надо. Такого набега вкладчиков не выдержит ни одна банковская система (объем валютных вкладов населения в первом полугодии составил немногим меньше $90 млрд в долларовом выражении), поэтому резкие шаги тут могут совершать только безумцы. Правительство и ЦБ уже давно предпринимают постепенные усилия по дедолларизации той же банковской системы. Действуя сугубо экономическими методами стимулирования или дестимулирования. А если оглянуться на далекие уже 90-е, то с тех пор дедоларизация в России сделала огромный скачок. Также этим летом ЦБ повысил нормативы обязательных резервов по обязательствам банков в иностранной валюте, дестимулируя их тем самым увеличивать валютные депозиты и расчетные счета физическим и юридическим лицам. Ограничивается (тоже экономическим методами) и валютное кредитование для российских компаний. По данным ЦБ, объем валютных средств клиентов российских банков, выраженный в долларах, за первое полугодие 2018 года, в том чисел в результате этих мер, снизился с $258 млрд до $248,5 млрд, в том числе вклады физлиц — с $92,8 млрд до $87,4 млрд, а объем валютных кредитов — с $232,5 млрд до $210,2 млрд. Вместе с тем снижаются и валютные риски банков. Когда, скажем, в условиях девальвации заемщики, бравшие в валюте, не могут расплатиться по долгам. Частью плана правительства по дедолларизации станет «создание стимулов и механизмов для перехода внешнеторговых расчетов компаний на национальные валюты». Для перехода на другие валюты правительство собирается, по некоторым данным, стимулировать экспортеров за счет налоговых преференций, более ускоренного порядка возврата расчетов по валютным выручкам, возврата НДС по экспортным поставкам, либерализации валютного законодательства, как ни парадоксально. Если опять же не доводить это дело до абсурда и не превращать в политическую кампанейщину, то некие частичные меры могут иметь вполне здравый экономический смысл. Он заключается не в том, что переход на расчеты в национальной валюте принесет какие-то сиюминутные выгоды, — как раз не принесет: скажем, продажа энергоносителей за рубли, по оценкам экспертов, приведет к прямым потерям на комиссиях примерно в 2-2,5%. Однако в некоторых случаях минимизация рисков попасть под американские санкции (российским компаниям и их контрагентам) перевешивает потери на комиссионных. Речь может идти о продаже вооружений, скажем, которую Америка хотела бы полностью для России «обнулить», захватив ее часть рынка (РФ — второй по объему экспортер оружия). «Рособоронэкспорт» уже сейчас, по некоторым данным, все новые контракты заключает уже не в долларах, а в других валютах. Ведется подготовка к переходу на расчеты в национальных валютах со странами Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и Африки. Особенно это перспективно с теми странами, которые сами могут попасть под американский удар. К примеру, с Турцией, переживающей сейчас кризис в отношениях с США. По мере введения жестких санкций Вашингтона против Ирана эта страна тоже пойдет на расширение расчетов в национальных валютах. Есть потенциал для роста таких расчетов со странами БРИКС. Может быть избран компромиссный вариант, когда часть сделок будет совершаться в рублях, а часть — в валюте торгового партнера. Российская дедолларизация может стать частью более масштабного международного процесса, и в этом случае он уже может стать причиной некоторого беспокойства США. Примерно месяц назад страны Евросоюза объявили о намерении создать независимый аналог системы международных переводов SWIFT для защиты европейских компаний, работающих с Ираном, от санкций США. Теоретически, к этой системе могла бы присоединиться Россия (особенно, если дальше не будет нагнетаться истерия шпиономании вокруг «агентов ГРУ», шастающих по миру с флаконами из-под духов, наполненными ОВ «Новичок»). Пока же Россия может предложить иностранным контрагентам присоединиться к отечественному аналогу SWIFT, а именно к Системе передачи финансовых сообщений (СПФС), запущенной еще в 2014 году. Информация о проходящих в ней платежах будет недоступна (в отличие от SWIFT) США. Сейчас в системе СПФС более 400 участников, включая банки, отечественные компании и Федеральное казначейство. Конечно, если бы к нашим усилиями по дедолларизации присоединился бы, скажем, Китай, а также еще пара крупных экономик, мировой гегемонии доллар пришел бы конец. Но вместе с этим настал бы крах и всей мировой финансовой системы, ударив в том числе по самим «обрушителям». В краткосрочной и среднесрочной перспективе альтернативы доллару как всемирного средства платежа нет. И тот же Китай размещает облигации в долларах, а не юанях. Он же является самым крупным иностранным держателем американского долга и вовсе не собирается сокращать свою долю (тогда как Россия за этот год свой объем практически обнулила, положив, в частности, на долларовые депозиты в иностранных банках, и он был быстро выкуплен другими странами, например саудитами). А несмотря на многолетние разговоры о желанности и возможности перейти в торговле с Китаем на рубли и юани, до 80% нашего взаимного торгового оборота — это по-прежнему расчеты в долларах. Однако в данном случае все же более важны в какой-то мере не текущие вполне конкретные издержки перехода (пусть очень ограниченного) в расчетах на национальные валюты, а некая новая тенденция. Саму по себе дедолларизацию России Америка если и заметит, то не потому, что ей это как-то угрожает экономически или финансово — нет. А потому, что покажет еще большее снижение эффективности санкций против нашей страны как средства повлиять на ее политику и ослабить ее экономику. Это станет лишь одним (но надеемся, не единственным) средством адаптации российской экономики к новым условиям. В то же время способность безусловно диктовать другим свою волю является непременным качеством любой могущественной империи. И если эта способность подрывается или в ней у все большего числа стран появляются сомнения, то это неизбежно бьет и по крепости валюты такой империи. Это не перспектива ближайших лет, разумеется. Это долгий «забег». И вопрос не в том, когда его участники придут к финишу (он точно существует), а в том, все ли из них к нему придут.
