Суд над Джохаром Царнаевым: на чьей стороне нейронаука?

Суд над Джохаром Царнаевым: на чьей стороне нейронаука? В США следует суд по делу Джохара Царнаева, оговариваемого в организации взрывов во время Бостонского марафона в апреле 2013 года. Его юристы, судя по всему, хотят использовать данные психологических исследований как доводы охраны. Юрий Зубцов Теракт на Бостонском марафоне 15 апреля 2013 года около финишной черты трассы Бостонского марафона прогремели два взрыва. Погибли 3 жителя нашей планеты, наиболее 260 получили разные травмы и ранения. Через несколько дней спецслужбы США вышли на след подозреваемых, которыми оказались братья Царнаевы. Старший из их, Тамерлан, умер при попытке его задержания. Младший, Джохар, был задержан 19 апреля. Джохару Царнаеву предъявлено 30 нареканий, 17 из которых предугадывают смертную казнь в качестве меры наказания. О том, что нарекание будет добиваться смертной экзекуции для Царнаева, еще в январе 2014 года заявлял генеральный прокурор США Эрик Холдер. Стратегия прокуроров на процессе вполне явна. А вот события адвокатов пока вызывают удивление. Джуди Кларк, возглавляющая охрану Царнаева, довольно просто признала, что ее подзащитный совместно с братом расположил и привел в событие взрывные устройства. Все ли отличники счастливы? Незрелый мозг Многие наблюдатели и профессионалы считают, что юристы Царнаева хотят строить охрану, делая упор на заслуги современной психологии(1). На момент взрывов Джохару Царнаеву было 19 лет, и с юридической точки зрения он обязан нести всю полноту ответственности за свои поступки. Однако в южноамериканской судебной практике заключительного десятилетия было три звучных варианта, когда судьи решали, что подростковый возраст оговариваемых не дозволяет использовать к ним такие меры наказания, как смертная казнь либо пожизненное заключение, ввиду «недостаточной зрелости» и «не до конца сформировавшегося чувства ответственности». Исследования психологов и нейрофизиологов заключительных лет приносят больше свидетельств того, что процессы формирования мозга вполне завершаются только в 20–24 года. Причем длиннее всего следует «строительство» префронтальной кожуры – области мозга, активность которой ученые связывают со способностью контролировать эмоциональные импульсы и разумно планировать поступки(2). Бурный рост количества нейронных соединений в мозге длится приблизительно до 11–12 лет, но в течение подросткового возраста часть этих соединений, не используемых активно и непрерывно, сокращается. Мозг становится несколько наиболее «простым» и структурированным, что дозволяет эффективнее обрабатывать информацию. Этот процесс, который можнож упрощенно именовать постепенной сменой сероватого вещества мозга белоснежным веществом, известен как миелинизация. И конкретно префронтальной кожуры он добивается в заключительную очередь – теснее опосля 20 лет(3). Достаточно взрослый для чего же? Именно сиим объясняются знаменитые психологические трудности подросткового возраста: завышенная эмоциональность, импульсивность, внушаемость и склонность к риску. В западных странах все почаще разговаривают о том, что теперешняя концепция юридического совершеннолетия не подходит действительности. В 18 лет человек просто физиологически не в состоянии вполне расценивать и контролировать свои поступки. Более того, эта концепция еще и противоречива: скажем, в 18 лет человек не считается довольно взрослым, чтоб занимать выборную муниципальную должность. И в то же время он вполне «по-взрослому» быть может казнен за совершение особо тягостного правонарушения. С точки зрения логики эти доводы звучат довольно внушительно. Однако удастся ли адвокату Джуди Кларк вынудить прислушаться к ним судью и присяжных процесса по делу Джохара Царнаева – пока великий вопросец. 1. economist.com 2. D. Kupfer, H. Woodward «Adolescent development and the regulation of behavior and emotion: Comments on part VIII», 2004. 3. T. Klingberg, C. J. Vaidya, et al. «Myelination and organization of the frontal white matter in children: A diffusion tensor MRI study», 1999. Как вырастает наша глупость