P.S. Я люблю себя: как побороть острую форму самокритики |

Никакой критики!Только чистосердечная и мощная любовь «Полюбите себя — и все наладится!» — не устают утверждать психологи. Но ­легче сказать, чем сделать. Юлия Ульянова испытала на себе последствия острой нелюбви, длинно с ими дралась, но смогла отыскать и принять себя. Оказалось, это чрезвычайно непросто, но оно того стоило. Фото: Jonas Bresnan/TrunkArchive.com Моя ­племянница ­себя почитает. Свое отражение, свои фото, ножки и ручки — да все!Она постоянно себе рада, ее не смущает ни завалившийся набок хвостик, ни неимение(ей полтора года)зубов. Она довольствуется аплодисментам, а ежели их нет, хлопает себе сама. Когда Алиса в шапке, люди принимают ее за мальчугана. Ей все одинаково, а я напрягаюсь. Меня саму путали с мальчуганом, пока у меня не начала расти грудь. Злые люди уничтожили мою внутреннюю девченку, и в четыре года я востребовала, чтоб предки звали меня Костей. Возможно, тогда и началась моя внутренняя война, а совместно с ней неприятие себя. Синяки на душе Я длинно себя не обожала. Так не обожала, что чуток не уничтожила. Помню, как в детстве стою перед зеркалом и мыслю, что мне категорически не нравится то, что там демонстрируют. Асимметричное личико с пухлыми щеками, мешками под очами и курносым носом, оно абсолютно не подходило моим канонам красы. Мне хотелось иметь прямой нос, схожего размера глаза без мешков, губки поменьше, прямые, но не вихрастые волосы и обязательно веснушки. С заключительными было самый простой вариант: их я живописала оранжевым фломастером. Другое дело — нос, с чьей дерзкой вздернутостью я дралась с поддержкою прищепки, веруя, что единожды он выпрямится. Сколько себя помню, постоянно люто терпеть не могла фотографироваться, не могла глядеть в зеркало, когда рядом стоял еще кто-то, и проносилась мимо витрин без оглядки. В 13 я выдумала, что у меня толстая священника, и в целях маскировки завязывала на бедрах рубаху. Могла выйти из дома в 2-ух клетчатых рубахах сходу: одну, как надеется, надеть, иную завязать. В действительности неувязка была в ошибочно подобранных джинсах — конкретно они делали меня, м-м-м. не таковой стройной, какой я была на самом деле. В начале 1990-х мы приобретали джинсы на барахолке, и выбор стоял меж темными и голубыми. По безызвестной причине я носила 28-й размер(на данный момент в свои 35 ношу 27-й, а тогда мой вес был очевидно меньше). ­Немудрено, что те абсолютно дурного фасона «­мальвины» меня полнили. А я, глупышка, обвиняла священнику. В 16 лет я влюбилась в нарцисса. Мне было плохо в этих отношениях, я много разов пробовала уйти, но каждый разов оставалась. В итоге — три года мучений и еще более заморочек с самооценкой. Тогда же в моей жизни возникли сигареты и алкоголь, татуировки, пирсинг и идеи о самоубийстве. Боль рвалась наружу, и я отыскала выход. В аутоагрессии. После пластической ОПЕРАЦИИ я ­получила улучшенный ­вариант себя, но ­САМОУВАЖЕНИЯ не прибавилось»«Нелюбовь, неприятие себя, окончательно, растёт из юношества, — изъясняет психолог Ирина Чеснова. — Нам с рождения внушают, что мы недостаточно хороши. Что нам надобно работать над собой, тут подправить, там улучшить, быть «более», чем мы есть на самом деле: наиболее целеустремленными, эластичными, ­понимающими. И этот разрыв — меж тем, кто мы есть и какими обязаны быть, — ­создает наисильнейший очаг волнения, который отравляет жизнь и приводит к полному недопониманию, кто я и на что на ­самом деле способен». Хроническое недовольство своей наружностью величается дисморфофобией. По-английски body dysmorphic disorder, либо сокращенно BDD. Это психическое расстройство, которое проявляется как зацикленность на придумываемом либо незначимом недостатке. Часто мучения от выдуманных изъянов сопровождаются депрессией и социо­фобией. Как утверждает доктор Томас Кэш, 85 % дам и 72 % парней ворчливы по наименьшей мере ­одним нюансом своей внешности. Первопричин у BDD множество. Это быть может перфекционизм, маленький уровень серотонина и даже гены. Согласно исследованию, проведен­ному медиком Катарин Филлипс, психиатром Гарвардской мед школы, почаще всего ее пациенты мучаются из-за веса и того, как смотрится их шкура, волосы, нос, ­живот, грудь и глаза. Причем, устремляясь избавиться от искренней боли, люди идут к психотерапевтам не с первичной неувязкой(«я терпеть не могу собственный нос»), а теснее с последствиями, к примеру, с затянутой депрессией. Они так стыдятся собственных мнимых уродств, что не могут доверить этот секрет никому, даже психологу, потому бегают вставлять грудь либо поправлять нос. По статистике 9–12 % желающих пройти дерматологическое исцеление и 6–20 % клиентов пластических докторов мучаются дисморфофобией. Я не исключение. Три года назад я решила радикально разобраться с постылыми мешками, ненавистными щеками и злосчастным носом. Да, я получила улучшенный вариант личика, но ни почтения, ни любви к себе мне это не прибавило. Я веровала, что пластмассы изменит мою жизнь, но увы, этого не случилось: из зеркала смотрело все то же тяжелое дитя жизни — грустное, неуверенное, все еще недостаточно превосходное. Первый год был непростым временем, но на данный момент новое личико меня веселит. И все таки, ежели разговаривать о принятии, то пластмассы превосходно, а психотерапия лучше. Воспитание чувств Что такое любовь к себе и как это — обожать себя?Совершение ли это некоторых событий на физическом уровне(вроде самомассажа)либо же нечто внутреннее, глубинное, доступное лишь избранным?Как, возлюбив себя, не скатиться до эгоизма(нам ведь с юношества знаменито, что эгоисты, они ужаснее Гитлера)? Откуда берется познание, что я ценна, любима и благородна просто так, по факту рождения?И что необходимо сделать, чтоб это ощутить?