Страшная история: разбираемся со своими страхами |

Многих сейчас стращает дословно все: санкции, террористы, цены на нефть, курс бакса. А можнож ли вообщем жить — не бояться?Психолог Ольга СОЛОМАТИНА решилась разобраться с своими страхами Фото: Erik Madigan Heck/TrunkArchive.com Я мастер паниковать. До сердцебиения, спазма в животике, до такового состояния, что детки бегают за картонным пакетом и, как в южноамериканских фильмах, дают в него подышать. Я опасалась голода в 1989-м: в том году мы с родителями ездили в Рим, а страна ввела продуктовые карточки. Возвращения коммунистов — в 1998-м. Войны с Японией — в 2011-м. Как?! Вы тогда не увидели, как полемика о островах возвратилась в правительственные кабинеты?Ситуация накалялась(вероятно, в моей голове необыкновенно сильно), и лишь землетрясение в Фукусиме, когда японскому правительству стало не до островов, возвращало мне ночной сон. Конечно, по мелочам я тоже умею пугаться. Звонков из школы, температуры у деток, желания пятилетнего ­сына стать милиционером, поездки из Тель-Авива в Иеру­салим публичным транспортом. Вы не представляете, как я была счастлива, когда устроилась собственная жизнь и мы с супругом выучились договариваться!Уф. Я смотрю на незамужних подруг и мыслю: какой это стресс и кошмар!Как превосходно, что у меня цветочно-конфетный период теснее сзади. Где же брать нервишки на знакомства, а позже бояться узнавать иного жителя нашей планеты, помирать от кошмара, что он не позвонит, либо от кошмарной необходимости изъяснять, почему ты решила больше с ним не встречаться. Тут меня постоянно выручало вранье и ухватки. Я, к примеру, не расставалась с мужчинами, я объявляла о начале целибата длиной в год. В качестве опыта, для журналистского мат-ла. Устраивала из свиданий балаган, на котором так забавно, что теснее нет сил бояться. Я увидела: ежели в критический момент у меня хватает сил пошутить, кошмар пропадает. Правда, периодически приключались такие суровые дела, что мы даже, кажется, не улыбнулись друг другу ни разу. Тут я просто сбегала как ужаленная. Тоже от испуга. Когда мы счастливо съехались с любимым мужчиной, я умирала от волнения. Вдруг в одной квартире мы живо устанем друг от друга?На расстоянии-то все теснее как-то сложилось, а вот общая постель, ванная и кухня казались мне минным полем. Я живо организовала себе дверь с надписью «выход» — командировки. И лишь спустя годы общей жизни опытным методом выяснила, что ни в постели, ни даже в столовой мин нет. Дети не понаслышке знакомы с моей впечатлительностью и употребляют ее по-своему. Однажды старший возвратился от отца и поведал, что вчера сильно стукнул мизинец на правой, кажется, ноге. К вечеру детка прихрамывал и наступал лишь на пятку. Я достала любимую книжку — справочник фельдшера. Чтиво завлекательнее детективов, скажу я вам. Не читали?Ребенок показывал симптомы перелома либо желая бы трещины. Я выяснила, что срастись-то оно может и само, но, ежели гипс не наложить впору, срастется ошибочно. Тревожная мама отсрочила решение до утра: «Если с ногой станет ужаснее, поедем к хирургу», — произнесла я отпрыску перед сном. Утром была контрольная по испанскому — и необходимо ли разговаривать, что с ногой стало сильно ужаснее. Перекроив расписание, я повезла малыша в травмпункт. Мы провели в очереди два часа, а позже хирург брал в руки ножку моего отпрыска(43-й размер), превосходно помял ее своими ручищами(так что я зажмурилась от придумываемых мучений малыша)и произнес: «Что это за спектакль вы здесь разыгрываете, юный человек?» Я застыла. Я даже не разгневалась. Я ужаснулась: что все-таки будет далее, ежели ребенок в свои 12 лет так лжет, чтоб пропустить школу?Это же кошмар некий! Ящик Пандоры Примерно тогда же я и задумалась: а можнож ли ­вообще жить не бояться?Бывает такое?И стала читать про преодоление страхов все, что попадалось под руку. У одной великолепной блогерши я выяснила, что есть такие «тревожные женщины». Как верховодило, это внучки и дочки тех, кто пережил войну, голод, репрессии, переселения и остальные напасти. Несчастья издавна закончились, но они безмятежно жить не могут. Они могут лишь ­выживать, и потому профессионально запугивают себя на ровненьком месте. Далее следовал совет перебирать крупу. В прямом смысле: во время лишений люди едят то, что есть, и здоровые зернышки от порченых не отделяют. Перебирать крупу дамы могли себе дозволить лишь в безмятежные, сытые времена. Я покупала гречки и стала в ней ковыряться под любопытными взорами семейных. На втором килограмме ужасы все таки брали верх. И я продолжила их учить. Я увидела: ежели В КРИТИЧЕСКИЙ МОМЕНТ у меня хватает сил ПОШУТИТЬ, то кошмар исчезает»Я сообразила, что тревога еще ужаснее кошмара. У кошмара есть объект. Например, я могу бояться собак не ходить там, где они бродят сворами без владельцев, либо покупать устройство, который отпугивает их ультразвуком. У волнения нет личика. Так, моя знакомая на десятом году брака стала неожиданно бояться, что она влюбится и бросит супруга. Мужчины, ради которого можнож повредить семью, не было, а беспокойство было. Такое беспокойство отыскивает, во что бы ему воплотиться. Когда материализуется — станет легче. Может, кстати, и к лучшему, что приятельница не представила, что это супруг ее бросит. Страшно даже представить, сколько болезненного внимания при таком раскладе досталось бы мужчине.