- 20-июл-2014, 08:55
«Я различаю эмоции на козлиных мордах». За сколько деградирует человек, лишенный удобств и технологий
Иногда все докучает. Офисы, компы, авто, небоскребы — к чему все это?Где обычная естественная правда, где единение с землей и ее творениями?! Долой цивилизацию!Даешь возврат к истокам!Обычно от внезапной тяги к истокам можнож избавиться, съездив на пару дней к родителям на дачу и убедившись, что вскармливание редиски позже и кровью по-прежнему не твой профиль. Но некие идут дальше…
Текст: Александр Каныгин
Посреди черной от дыма и копоти избы, посреди горшков, камешков и тряпок, установлена на треноге камера. Перед ней, сложив на груди грязноватые руки, стоит чумазый бородатый мужчина. Из-под лохматой шапки ужом на плечо опускается коса, чтоб уткнуться в пряжку, которая скрепляет две доли сероватой шерстяной накидки. «Через 5 месяцев проекта мы в конце концов достигнули того, чего же желали с самого начала, — речь очень заторможенная, слова будто переправляются через кисельную реку, до этого чем вяло вывалиться изо рта, — превратили современного жителя нашей планеты, то бишь меня, в некое подобие овоща, чьи идеи занимают лишь пища, заготовка дров и время от времени солнышко». Мучительная пауза, во время которой взор бородача через силу скользит по сваленным на полу сучьям. «Вот».
Знакомься, это Павел Сапожников, соучастник проекта «Один в прошлом», заплутавший по собственному желанию во медли и превратившийся на полгода в древнерусского крестьянина, живущего отшельником в аутентичном поселении X века.
Дом(1)разделен на три доли: по краям горницы — хлев и клеть для хранения припасов. Недалеко от жилья вгрызся глубоко в землю ледник ( 2)— тут вода в зимний период застывает, и лед позже длинно дозволяет беречь продукты. Несколько плетеных навесов, колодец(3), уличная печь для хлеба(4)и крошечная мыльня — баня, которая топится по-черному(5).
«Один в прошлом» придуман и воплощен агентством исторических проектов «Ратоборцы» как опыт, призванный выяснить, как жили люди до изобретения компов и авто пробок и, что важно, как воздействует на современного жителя нашей планеты отказ от неизменного общения, удобств и технологий. Как лишь семимесячное погружение Павла в прошедшее закончилось, мы встретились с ним и, смотря в глаза, осмотрительно спросили: «Ну как там?»
Условия проекта
1
Общение с людьми, не считая время от времени прибывающих из леса психолога и доктора, воспрещено.
2
Эвакуация лишь в случае опасности жизни. Никаких идущих в ногу со временем фармацевтических средств провозить в Х век нельзя.
3
Кабельного телевидения, новостей, Интернета и робота-пылесоса нет. Пользоваться можнож лишь копиями приборов из раскопок, любые современные технологии под запретом.
Вначале было поле
Хутор, с корнем выдранный из дремучих времен, выстроили на поле близко от деревни Морозово Сергиево-Посадского района в Подмосковье. Павел объяснил, что рядом размещается база, где «Ратоборцы» приготовляются к разным историческим фестивалям. Место нелюдное и в то же время доступное. К началу строительных работ туда потянулись вереницы грузовиков со стройматериалами. Все взыскательно историческое, никаких гвоздей и шпатлевок. Пахнущее смолой дерево обрабатывается скобелем, предком рубанка прямиком из IX века, на плетень водружается олений череп — идол от нечистой силы. Почему выбор не пал на Сибирь либо Карелию, где вероятны настоящие охота и рыбалка, а дыру во медли пробурили так близко к большому городку?Постройки планируется применять и опосля окончания проекта, а, как указывает опыт, оставленные человеком дома живо прибывают в негодность: 1-ая версия хутора без присмотра всего за полгода по крышу заросла бурьяном.
От первого лица
«
Честно разговаривая, не вижу смысла заниматься реконструкцией рыцарства либо средневековой Японии, ежели наша история не наименее занимательна. Поэтому на время стал жильцом Древней Руси.
Не необходимо мыслить, что меня просто привезли и бросили 1-го в этом искусственном прошедшем. Я занимался проектом с нуля. То есть готовил его и на стадии проектирования, и на стадии строительных работ тоже.
Сам момент странствия во медли помню, правдиво разговаривая, плохо. Я ранее планомерно и очень отлично готовил себя с поддержкою алкоголя, так что, когда все уехали, я как бы посидел у костра и живо отправился дремать. Только днем до меня дошло, во что ввязался».
Меню с синицами
Павел осваивает новое место. Иногда, ворачиваясь с прогулки по лесу, кладет руку на нагретое солнцем бревно сруба, чтоб ощутить, как дышит его новое жилище. Дом, кстати, теснее обзавелся необыкновенными украшениями. «У меня возникли новейшие друзья. Добряк и Кусака. Они очень милые, и с ними можнож поговорить». Павел ведет на проекте блог и в конце дня записывает сам себя на камеру. «Друзья» — подвешенные к потолку окоченевшие тушки синиц с раскрытыми крыльями. Двух как разов хватает на горшок похлебки, потому на данный момент беззаботно квохчущие куры в сохранности. Птиц он ловит не от превосходной жизни: очень охото мяса, а резать несушек — означает, лишить себя омлетов и яичниц.
От первого лица
«
У меня были сушеные грибы и ягоды. Немного рыбы, которая, увы, живо испортилась. Ну и, окончательно, чечевица, рожь, пшеница, ячмень и горох, который я искренне терпеть не могу. Козы давали молоко, куры неслись, желая я не непрерывно мог сходу отыскать, где конкретно. Рацион достаточно скудный, но голода не испытывал. Я, кстати, достаточно живо начал очень верно осмысливать, сколько и чего же мне необходимо съесть, чтоб делать определенные дела. То есть теоретически можнож было пойти в лес и свалить во-о-от такое дерево, но опосля этого я бы пару дней отлеживался дома, не в состоянии заниматься чем-то наиболее главным: мне просто не хватило бы калорий. И страшно недоставало плодов: апельсинов, киви, бананов. Наверное, не хватало чего-то в организме. Очень хотелось джина!Ну, помнишь, с можжевеловым таковым запахом».
Инспектирование кладовой — 1-ое дело. Запасов хватает, но им грозят время и грызуны. Зерно прорастает, по кувшинам с клюквой топают нагие крысиные лапы, сушеные яблоки покрываются пушистой плесенью.
По плану организаторов «Один в прошлом» герой может при необходимости ловить рыбу и охотиться, для охоты ему даже был выдан лук. Сомнительно, правдиво разговаривая, что современный человек выживет, доставая себе пропитание таковым методом.
От первого лица
«
Но я один разов даже следы заячьи видел!Ну кратче разговаривая, что ты желал, это Подмосковье. Какая там охота?».
Удобства во дворе, соседи блеют
При явных исторических неудобствах Павел достаточно безболезненно втискивается в рамки древнерусского быта. Он даже дозволяет себе время от медли некие изыски — созерцание заката под кружку ароматного отвара. Идти в дом, пока не нагрянули мороза, не охото: изба копирует археологические находки из Великого Новгорода, а жилья тогда не отличались комфортом. В центре — девятиметровая горница, в какой подопытный дремлет и воспринимает еду. Зимой тут же будет рабочая мастерская. Приложиться лбом о низкие потолочные балки мешают пучки травок и домотканые мешочки с семенем, отмеченные берестяными этикетками. Все это покачивается на недоступной для крыс и мышей вышине и источает запах, способный свести с разума адептов фитотерапии.
От первого лица
«
Я избирал самые аппетитные для себя травки и заваривал их в различных композициях и пропорциях, не необыкновенно обращая внимания на их характеристики. Да и немножко там прочитаешь на данной бересте, мрачно же».
«
Знаешь, что меня больше всего сердило?Пока не наступила зима, мимо моего жилья проходили пару разов люди. Грибники, видимо, либо рыбаки. И хоть бы кто посмотрел на все это с энтузиазмом!Я так сообразил, любители подберезовиков и карасей — страшно целеустремленные люди: уткнутся носом в землю и идут по своим делам, делая вид, что вокруг нет ничего необыкновенного. Ну как так?Выходишь из леса — стоят средневековые постройки. Земляная кровля у дома, все низенькое, приземистое».
Стены горницы щедро покрыты сажей из печи, которая каменной горкой расположилась на полу и, безжалостно дымя, готовит еду и обогревает жилище. Рядом с ней — маленький стол; чтоб перевоплотить его в обеденный, необходимо смахнуть на пол пыль особым пером.
От первого лица
«
По предлогу ароматов либо невозможной грязищи не надо там пугать никого. Почему-то чувства, что грязно, не было. В городке в конце каждого дня охото сходить в душ, а там я абсолютно безмятежно умывался разов в недельку. И то не потому, что ощущал вот эту липкость, как в крупном городе, — просто осмысливал, что это необходимо. Голову за весь чертеж мыл три либо четыре раза. Так, по-настоящему, с золой. Волосы, по-моему, лишь лучше стали».
Средневековая рутина
Пока еще солнце успевает прогреть воздух, до этого чем окрасить розовым верхушки деревьев, Павел приготовляется к зиме: заготавливает дрова, поновой конопатит мхом стенки дома. Хватает и обыкновенной рутины: подмена и просушка соломенных стелек, починка одежды(ремни обуви гниют от сырости), приготовление на огне пищи, война с грызунами. Каждодневные заботы на вкус современного жителя нашей планеты странноватые: к примеру, в перечне предметов обихода Павла — гребень с частыми зубцами для вычесывания вшей, ежели такие надумают присоединиться к проекту.
От первого лица
«
Многие почему-либо убеждены, что в моменты отдыха я много мыслил. Но теснее приблизительно через месяц идеи у меня пропали практически вполне. Думать было очень тяжело, это стало суровой работой. Проще было дрова поколоть. Мы же привыкли к тому, что все вокруг дает информацию: книжки, журнальчики, телевидение, Интернет. Ты ее анализируешь, и голова работает верно. Но когда живешь в лесу один, особенных информационных предлогов нет. Я же не мог всерьез анализировать такие действия, как дуновение ветра либо шевеление листвы. То есть ранее, наверняка, людям этого хватало, а на данный момент маловато».
Первоначальная удовлетворенность от осознания, что перенесся в прошедшее, с течением времени растворяется в непростых буднях. Вставать днем время от времени не охото совершенно, Павел принуждает себя ходить в лес либо колоть дрова. Впрочем, он осмысливает, что сдаст очень живо, ежели будет заниматься необыкновенно бытом, потому время от времени играет с козами. С собакой, наверняка, было бы веселее, но она теснее несколько месяцев как удрала.
От первого лица
«
Если к такому хозяйству, как у меня было, подходить обстоятельно и верно, оно будет занимать все свободное время — это правда. Но, когда на меня выискала хандра либо не было желания что-то делать, я осмысливал, что ежели уйду погулять, то ничего критичного не случится. Я даже выдумал несколько игр, к примеру прятки с козами: они ко мне очень живо привыкли и начинали кричать, ежели не могли меня отыскать. Ну и вот игра шла традиционно до тех пор, пока они меня не отыщут либо я не смогу теснее выдерживать их душераздирающие вопли. Вообще, в некий момент мне начало казаться, что я распознаю эмоции на козлиных пастях. Это тяжело обрисовать, но можнож было понять, достаточно животное либо нет. Это такое трудное сочетание выражение глаз, щек и бороды».
Обычные хозяйственные трудности, к которым организаторы приготовлялись, отошли на 2-ой план. На хуторе возникли лисы.
Приход мышей, крыс и лис, которые принялись без всяких колебаний разорять хозяйство, сердит не совершенно лишь Павла-крестьянина, но и Павла — обитателя современного крупного города, который нет-нет да и пробуждался в нем. Как?Его, жителя нашей планеты, знакомого с Интернетом, авто и 3D-принтерами, объедают какие-то грызуны?Это война!
От первого лица
«
Лисы утащили у меня курицу и петушка и вообщем достаточно нередко внаглую вертелись около дома. Борьбу с ними я для чего-то сделал для себя очень главным делом: ставил силки, ловушки различные соорудил, даже смастерил копье. А они очень разумные, все стороной обходили.
Но единожды вышел днем из дома и увидел, что лиса дрыхнет прямо на сеновале. Схватил лук, он на стене висел, единственную стрелу, подбежал и выстрелил. Я ранее много тренился и был уверен, что превосходно стреляю из лука, но когда в 30 шагах от тебя трусит зверек размером с кошку… Короче, стрела осталась торчать в земле, но древко оказалось все в крови. Наверное, как-то вскользь прошла».
Тишина
Когда чисто утилитарные вопросцы решаются, то, убедившись, что настало их время, возникают психологические трудности. Больше всего Павлу досаждает не одиночество, а информационная надёжная изоляция. На хуторе время от времени так тихо, будто кто-то забил мох для конопатки сруба тебе в уши. Из-за этого внезапное квохтанье кур кажется противоестественно звучным, а шорох бегущих под полом крыс слышно даже снаружи. Время как будто сбилось с пути и сейчас слепо блуждает где-то рядом, натыкаясь на берестяные туески и поскальзываясь на водянистой грязищи. Павел длительно бродит в лесу либо, опершись на плетень, осматривает обширное поле, на краю которого стоит хутор.
От первого лица
«
Чтобы хоть как-то разнообразить свою жизнь, я общался с козами. Они, правда, не отвечали, но я увидел позже, что наделяю их всеми человечьими чертами. Как-то говорил поэму Горького «Песня о Соколе», а козы развернулись и ушли. Я страшно огорчился на их — искренне считал, что меня оскорбили, умышленно ушли не дослушав!Пришлось дня на два либо три объявить им бойкот. Потом, правда, я сообразил, что схожу с разума, простил коз и опять стал с ними общаться».
А позже пришла зима
Стылая белизна раскинулась до горизонта. Ветер пробует протиснуться меж бревнами избы, а отчаявшись, со злостью принимается бить в дверь. Павел меньше выходит из дома, время от времени опосля сбора хвороста пальцы так дубенеют, что он длинно не может высечь искру и посиживает в прохладной насупленной горнице.
От первого лица
«
В доме время от времени было очень мрачно. Это таковая необыкновенная, густая чернота, необыкновенно в беззвездные ночи. Но меня больше всего стращали звуки поначалу. Я не мог понять их источника: лес, животные, стук крышки какой-либо. Знаешь, по моим подсчетам, одни козы способны издавать с полсотни необыкновенных звуков, которые могут быть схожи на все в мире. Это сильно позже теснее я стал различать курицу, слетевшую с насеста, от козы, которая надумала почесаться о ограду. А поначалу приходилось выходить на улицу либо дверь подпирать чем-нибудь.
Еще подавляла невозможность включить свет либо желая бы открыть окно — его же не было!Под рукою ни фонарика, ни мобильного телефона, чтоб можнож было подсветить угол, в каком кто-то скребется. Для самого крошечного огонька необходимо поначалу высечь искру, словить ее, раздуть... А в это время кто-то бродит около дома... В общем, да, посещало время от времени жутко».
За психическим состоянием странника во медли смотрит эксперт-психолог Денис Зубков, который посещает его разов за месяц. «Одним из самых суровых испытаний для Паши на проекте стала депрессия, которая накатила во всю мощь поближе к середине проекта. Было тяжело исполнять каждодневные дела, тяжело привыкнуть, а позже и выучиться ощущать себя превосходно в критериях одиночества».
От первого лица
«
У меня случился как-то психологический срыв, как мне позже объяснил психолог, и я убил одну козочку. Они забирались ко мне в дом и перебили очень много посуды, а новейшую брать было негде. И что-то отыскало: я начал вопить на одну, для чего-то поймал топор и отрубил ей голову. Потом лишь поразмыслил: что все-таки я наделал?Но голову-то на место не вернешь, пришлось разделать козу и засолить. Целый месяц ел. Но при всем этом было страшно ничтожно ее. До сих пор ничтожно. Глашей звали. Правда, у меня все козы были Глашами. Это, кстати, очень комфортно: зовешь одну, а все прибывают.
Представь, оказалось, что убивать коз — это очень снимает напряжение. Мне до конца проекта хватило, я был само спокойствие. Но при всем этом у меня не осталось ни одной тарелки».
Невозможность цивилизации
Весна хоть и отогнала рассеянной птичьей болтовней студеную хандру, но принесла свою головную боль. Рассыпалась печка, которая все это время удачно творила в доме атмосферу задымленной кальянной. К счастью, морозы теснее не такие мощные, и Павлу не приходится нагреваться в еще теплых внутренностях свежезабитой козы. И сейчас можнож опять гулять без опаски отморозить пальцы. Возможно, отшельничество в итоге оказывается самым ожесточенным из критерий проекта. Жителю Древнерусского страны было куда проще выжить в общине. Можно было делить повинности: пока одни готовят хлеб, иные заготавливают, скажем, дрова для печей. Обреченному на одиночество приходится куда тяжелее.
От первого лица
«
У меня было много планов, которые так не смогли воплотиться на проекте. Скажем, я планировал завести лошадка, чтоб подсобляла мне возить лес. Здорово, что я этого не сделал, — она бы сдохла от голода. Еще желал выстроить кузницу, для нее даже сделали навес. Но теснее на месте сообразил, что это никак не встраивается в мой график Х века. Пока буду делать ее(а что там ковать?для кого?), не успею подоить коз либо приготовить еду.
Ближе к концу проекта мне очень хотелось принять ванну. Не умыться, а конкретно посидеть в горячей воде. Тогда я поступил не совершенно спортивно: отправился в деревню и стащил там громадную древесную кадку. Причем я кропотливо планировал операцию, ожидал самого темного медли суток, когда, как мне представлялось, люди дремлют необыкновенно сильно. Укатил громадную, очень томную дубовую кадку. Весь обматюгался, все проклял, пока толкал впереди себя. Когда прикатил ее домой, теснее начинало светлеть. Чтобы не откладывать купание, начал сходу заполнять ее водой. Пока доставал 1-ое ведро из колодца, прикинул, сколько мне необходимо ведер воды. Получилось что-то вроде 350, при всем этом 200 ведер обязаны были быть горячими. На улице еще холодно — когда нагрею двухсотое, 1-ое станет льдом. Я все бросил, сел в эту порожнюю бочку и длинно пялился в небо. Вспоминал Робинзона Крузо и его лодку, которую он не сумел спустить на воду и которая стала монументом бессилию».
Последний день
Павел не пламенеет желанием возвратиться в Москву, но продолжать жить на хуторе тоже в общем-то не имеет больше смысла. Припасы подошли к концу, тяготы жизни в Х веке приняты и осознаны. Романтика погружения в прошедшее осела на стенках сруба, въелась в глубочайшие зарубки на бревнах, которыми отмечались дни до конца. Павел начинает нехотя перевозить вещи в городскую квартиру.
Дыра во медли в Сергиево-Посадском районе затянулась. Хутор стоит, но по нему больше не прогуливается бородатый человек в сероватой засаленной рубашке и растрепанной меховой шапке. Постройки планируется применять для новейших проектов. Возможно, для их достроят все-же кузню. Животные не направили внимания на замену обстановки и живут сейчас в XXI веке. Одна из коз родила.
От первого лица
«
Я считал, что никаких заморочек с возвращением не будет. Но, вероятно, из-за нежданности и неподготовленности все вульгарно наперекосяк: адаптация проходит очень тяжело. Работа, собственные дела, дела с недалёкими, дела со всеми остальными, планы, ритм жизни — практически по всем статьям все плохо. Я очень привык все делать сам и ложить ответственность лишь на себя. Отдельным пт стоят средства — ресурс, которым я абсолютно разучился пользоваться».
После проекта
189 дней — это, окончательно, перебор. Как разов хватит для того, чтоб доносить и родить качественное искреннее расстройство. Но будь мы на месте организаторов проекта, мы бы устроили из этого хутора лечебно-профилактический пансионат для жителей нашей планеты, замордованных цивилизацией.
Устал от толп жителей нашей планеты, от метро, от переизбытка инфы, от суеты, от асфальта под ногами?
Пара недель одинокой медитации на завалинке — и вот теснее крупный город со всеми его ресторанами, кино, горячими ваннами и неимением комаров представляется тебе тем раем, которым он и является. А основное — там люди!Настоящие!Много-много примечательно живых, беседующих жителей нашей планеты, все великолепие которых можнож понять, лишь навечно лишившись их сообщества.
От первого лица
«
Уверен, что ежели современный человек попадет в прошедшее и будет свободен применять там современные технологии, то он будет казаться суперменом. Я представляю, как люди темны были. Насколько медлительно у их работала голова — без образования и неизменных потоков инфы. Я опосля полугода-то подотупел, вот лишь в себя прихожу.
После проекта у меня сильно поменялись дела с течением времени. Я сообразил, что принять ванну через полчаса либо на последующий день — вещи приблизительно 1-го порядка. Спешить что-то делать не надо. И вообщем стал очень долготерпеливым. Научился лучше готовить. Однозначно начал бережнее относиться к вещам, ведь у меня их было не настолько не мало. Я сообразил, что есть три базисные вещи, главные для хоть какого жителя нашей планеты: сухость, тепло и сытость. Все остальное возникает опосля. Если хоть что-то не выполнено, все другое утрачивает смысл. Если ты в лесу, влажный и голодный, тебе будет наплевать на все блага цивилизации. Это достаточно тяжело принять не прочувствовав».
А вдруг апокалипсис?
На всякий вариант мы решили задать Павлу вопросец, тревоживший нас опосля просмотра нескольких фильмов-катастроф. Что сумеет сделать обыденный человек, разразись вдруг вселенский конфликт и перестань цивилизация существовать?
«
Погибнуть. Довольно без славы, при этом. Я не эксперт в области выживания, просто у меня есть некое понимание собственных способностей. Даже огнестрельное орудие среднему человеку не поможет. Скорее, ухудшит его положение. А всякие комплекты для выживания, землянки и запасы гречки просто смешны».
Комментарий специалиста
Олейник Татьяна Матвеевна, искусствовед, сотрудник Всероссийского музея декоративно-прикладного и народного искусства.
Эволюция героя за непрерывно роли в проекте
В 60–70-х годах во время экспедиций по Русскому Северу мне нередко приходилось ночевать в курных избах, сохранявшихся еще в неких отдаленных деревнях. И я непрерывно дивилась инженерной точности, с которой были сделаны эти жилья. Дым шел к дымоводным дырочкам, никогда не спускаясь ниже уровня верхних венцов, отделенных от нижней избы полками-воронцами. Внизу царила образцовая чистота, ни пятнышка копоти. При всем почтении к творцам и соучастникам проекта, я обязана сказать, что они вначале допустили ряд фатальных ошибок, до этого всего — при строительстве избы. В Архангельской области есть строительные заповедники, к примеру Ошевенская слобода, где можнож детально ознакомиться с устройством сходственного жилья. Курная изба наших предков была куда наиболее функциональна и комфортна для проживания, и вообщем крестьянский быт при всех его сложностях был очень мудро обустроен, чего же, к раскаянию, не скажешь о быте героя статьи.
Мы обязаны осмысливать, что любые предметы государственного быта(печи, полати, ухваты, туески, прялки, сундуки, лапти)— это проверенные и обкатанные веками вещи, обеспечивающие людям очень удобное для подходящих критерий существование. Но и сделать их не так просто без приобретенного с юношества опыта, даже при наличии образчиков и чертежей, и воспользоваться ними необходимо умеючи. Грязь, сырость, холод и темнота совершенно не были непременными спутниками наших предков. В критериях, в каких жил Павел, не оказался бы ни один хозяйственный мужчина той эры: он был бы куда лучше подготовлен и к физическому труду, и к хозяйственным работам. Вероятно, стоило бы подобрать на роль испытателя жителя нашей планеты с опытом сельскохозяйственных, столярных, плотницких, кожевенных и иных работ — ему проще было бы приспособиться к среде.
Текст: Александр Каныгин
Посреди черной от дыма и копоти избы, посреди горшков, камешков и тряпок, установлена на треноге камера. Перед ней, сложив на груди грязноватые руки, стоит чумазый бородатый мужчина. Из-под лохматой шапки ужом на плечо опускается коса, чтоб уткнуться в пряжку, которая скрепляет две доли сероватой шерстяной накидки. «Через 5 месяцев проекта мы в конце концов достигнули того, чего же желали с самого начала, — речь очень заторможенная, слова будто переправляются через кисельную реку, до этого чем вяло вывалиться изо рта, — превратили современного жителя нашей планеты, то бишь меня, в некое подобие овоща, чьи идеи занимают лишь пища, заготовка дров и время от времени солнышко». Мучительная пауза, во время которой взор бородача через силу скользит по сваленным на полу сучьям. «Вот».
Знакомься, это Павел Сапожников, соучастник проекта «Один в прошлом», заплутавший по собственному желанию во медли и превратившийся на полгода в древнерусского крестьянина, живущего отшельником в аутентичном поселении X века.
Дом(1)разделен на три доли: по краям горницы — хлев и клеть для хранения припасов. Недалеко от жилья вгрызся глубоко в землю ледник ( 2)— тут вода в зимний период застывает, и лед позже длинно дозволяет беречь продукты. Несколько плетеных навесов, колодец(3), уличная печь для хлеба(4)и крошечная мыльня — баня, которая топится по-черному(5).
«Один в прошлом» придуман и воплощен агентством исторических проектов «Ратоборцы» как опыт, призванный выяснить, как жили люди до изобретения компов и авто пробок и, что важно, как воздействует на современного жителя нашей планеты отказ от неизменного общения, удобств и технологий. Как лишь семимесячное погружение Павла в прошедшее закончилось, мы встретились с ним и, смотря в глаза, осмотрительно спросили: «Ну как там?»
Условия проекта
1
Общение с людьми, не считая время от времени прибывающих из леса психолога и доктора, воспрещено.
2
Эвакуация лишь в случае опасности жизни. Никаких идущих в ногу со временем фармацевтических средств провозить в Х век нельзя.
3
Кабельного телевидения, новостей, Интернета и робота-пылесоса нет. Пользоваться можнож лишь копиями приборов из раскопок, любые современные технологии под запретом.
Вначале было поле
Хутор, с корнем выдранный из дремучих времен, выстроили на поле близко от деревни Морозово Сергиево-Посадского района в Подмосковье. Павел объяснил, что рядом размещается база, где «Ратоборцы» приготовляются к разным историческим фестивалям. Место нелюдное и в то же время доступное. К началу строительных работ туда потянулись вереницы грузовиков со стройматериалами. Все взыскательно историческое, никаких гвоздей и шпатлевок. Пахнущее смолой дерево обрабатывается скобелем, предком рубанка прямиком из IX века, на плетень водружается олений череп — идол от нечистой силы. Почему выбор не пал на Сибирь либо Карелию, где вероятны настоящие охота и рыбалка, а дыру во медли пробурили так близко к большому городку?Постройки планируется применять и опосля окончания проекта, а, как указывает опыт, оставленные человеком дома живо прибывают в негодность: 1-ая версия хутора без присмотра всего за полгода по крышу заросла бурьяном.
От первого лица
«
Честно разговаривая, не вижу смысла заниматься реконструкцией рыцарства либо средневековой Японии, ежели наша история не наименее занимательна. Поэтому на время стал жильцом Древней Руси.
Не необходимо мыслить, что меня просто привезли и бросили 1-го в этом искусственном прошедшем. Я занимался проектом с нуля. То есть готовил его и на стадии проектирования, и на стадии строительных работ тоже.
Сам момент странствия во медли помню, правдиво разговаривая, плохо. Я ранее планомерно и очень отлично готовил себя с поддержкою алкоголя, так что, когда все уехали, я как бы посидел у костра и живо отправился дремать. Только днем до меня дошло, во что ввязался».
Меню с синицами
Павел осваивает новое место. Иногда, ворачиваясь с прогулки по лесу, кладет руку на нагретое солнцем бревно сруба, чтоб ощутить, как дышит его новое жилище. Дом, кстати, теснее обзавелся необыкновенными украшениями. «У меня возникли новейшие друзья. Добряк и Кусака. Они очень милые, и с ними можнож поговорить». Павел ведет на проекте блог и в конце дня записывает сам себя на камеру. «Друзья» — подвешенные к потолку окоченевшие тушки синиц с раскрытыми крыльями. Двух как разов хватает на горшок похлебки, потому на данный момент беззаботно квохчущие куры в сохранности. Птиц он ловит не от превосходной жизни: очень охото мяса, а резать несушек — означает, лишить себя омлетов и яичниц.
От первого лица
«
У меня были сушеные грибы и ягоды. Немного рыбы, которая, увы, живо испортилась. Ну и, окончательно, чечевица, рожь, пшеница, ячмень и горох, который я искренне терпеть не могу. Козы давали молоко, куры неслись, желая я не непрерывно мог сходу отыскать, где конкретно. Рацион достаточно скудный, но голода не испытывал. Я, кстати, достаточно живо начал очень верно осмысливать, сколько и чего же мне необходимо съесть, чтоб делать определенные дела. То есть теоретически можнож было пойти в лес и свалить во-о-от такое дерево, но опосля этого я бы пару дней отлеживался дома, не в состоянии заниматься чем-то наиболее главным: мне просто не хватило бы калорий. И страшно недоставало плодов: апельсинов, киви, бананов. Наверное, не хватало чего-то в организме. Очень хотелось джина!Ну, помнишь, с можжевеловым таковым запахом».
Инспектирование кладовой — 1-ое дело. Запасов хватает, но им грозят время и грызуны. Зерно прорастает, по кувшинам с клюквой топают нагие крысиные лапы, сушеные яблоки покрываются пушистой плесенью.
По плану организаторов «Один в прошлом» герой может при необходимости ловить рыбу и охотиться, для охоты ему даже был выдан лук. Сомнительно, правдиво разговаривая, что современный человек выживет, доставая себе пропитание таковым методом.
От первого лица
«
Но я один разов даже следы заячьи видел!Ну кратче разговаривая, что ты желал, это Подмосковье. Какая там охота?».
Удобства во дворе, соседи блеют
При явных исторических неудобствах Павел достаточно безболезненно втискивается в рамки древнерусского быта. Он даже дозволяет себе время от медли некие изыски — созерцание заката под кружку ароматного отвара. Идти в дом, пока не нагрянули мороза, не охото: изба копирует археологические находки из Великого Новгорода, а жилья тогда не отличались комфортом. В центре — девятиметровая горница, в какой подопытный дремлет и воспринимает еду. Зимой тут же будет рабочая мастерская. Приложиться лбом о низкие потолочные балки мешают пучки травок и домотканые мешочки с семенем, отмеченные берестяными этикетками. Все это покачивается на недоступной для крыс и мышей вышине и источает запах, способный свести с разума адептов фитотерапии.
От первого лица
«
Я избирал самые аппетитные для себя травки и заваривал их в различных композициях и пропорциях, не необыкновенно обращая внимания на их характеристики. Да и немножко там прочитаешь на данной бересте, мрачно же».
«
Знаешь, что меня больше всего сердило?Пока не наступила зима, мимо моего жилья проходили пару разов люди. Грибники, видимо, либо рыбаки. И хоть бы кто посмотрел на все это с энтузиазмом!Я так сообразил, любители подберезовиков и карасей — страшно целеустремленные люди: уткнутся носом в землю и идут по своим делам, делая вид, что вокруг нет ничего необыкновенного. Ну как так?Выходишь из леса — стоят средневековые постройки. Земляная кровля у дома, все низенькое, приземистое».
Стены горницы щедро покрыты сажей из печи, которая каменной горкой расположилась на полу и, безжалостно дымя, готовит еду и обогревает жилище. Рядом с ней — маленький стол; чтоб перевоплотить его в обеденный, необходимо смахнуть на пол пыль особым пером.
От первого лица
«
По предлогу ароматов либо невозможной грязищи не надо там пугать никого. Почему-то чувства, что грязно, не было. В городке в конце каждого дня охото сходить в душ, а там я абсолютно безмятежно умывался разов в недельку. И то не потому, что ощущал вот эту липкость, как в крупном городе, — просто осмысливал, что это необходимо. Голову за весь чертеж мыл три либо четыре раза. Так, по-настоящему, с золой. Волосы, по-моему, лишь лучше стали».
Средневековая рутина
Пока еще солнце успевает прогреть воздух, до этого чем окрасить розовым верхушки деревьев, Павел приготовляется к зиме: заготавливает дрова, поновой конопатит мхом стенки дома. Хватает и обыкновенной рутины: подмена и просушка соломенных стелек, починка одежды(ремни обуви гниют от сырости), приготовление на огне пищи, война с грызунами. Каждодневные заботы на вкус современного жителя нашей планеты странноватые: к примеру, в перечне предметов обихода Павла — гребень с частыми зубцами для вычесывания вшей, ежели такие надумают присоединиться к проекту.
От первого лица
«
Многие почему-либо убеждены, что в моменты отдыха я много мыслил. Но теснее приблизительно через месяц идеи у меня пропали практически вполне. Думать было очень тяжело, это стало суровой работой. Проще было дрова поколоть. Мы же привыкли к тому, что все вокруг дает информацию: книжки, журнальчики, телевидение, Интернет. Ты ее анализируешь, и голова работает верно. Но когда живешь в лесу один, особенных информационных предлогов нет. Я же не мог всерьез анализировать такие действия, как дуновение ветра либо шевеление листвы. То есть ранее, наверняка, людям этого хватало, а на данный момент маловато».
Первоначальная удовлетворенность от осознания, что перенесся в прошедшее, с течением времени растворяется в непростых буднях. Вставать днем время от времени не охото совершенно, Павел принуждает себя ходить в лес либо колоть дрова. Впрочем, он осмысливает, что сдаст очень живо, ежели будет заниматься необыкновенно бытом, потому время от времени играет с козами. С собакой, наверняка, было бы веселее, но она теснее несколько месяцев как удрала.
От первого лица
«
Если к такому хозяйству, как у меня было, подходить обстоятельно и верно, оно будет занимать все свободное время — это правда. Но, когда на меня выискала хандра либо не было желания что-то делать, я осмысливал, что ежели уйду погулять, то ничего критичного не случится. Я даже выдумал несколько игр, к примеру прятки с козами: они ко мне очень живо привыкли и начинали кричать, ежели не могли меня отыскать. Ну и вот игра шла традиционно до тех пор, пока они меня не отыщут либо я не смогу теснее выдерживать их душераздирающие вопли. Вообще, в некий момент мне начало казаться, что я распознаю эмоции на козлиных пастях. Это тяжело обрисовать, но можнож было понять, достаточно животное либо нет. Это такое трудное сочетание выражение глаз, щек и бороды».
Обычные хозяйственные трудности, к которым организаторы приготовлялись, отошли на 2-ой план. На хуторе возникли лисы.
Приход мышей, крыс и лис, которые принялись без всяких колебаний разорять хозяйство, сердит не совершенно лишь Павла-крестьянина, но и Павла — обитателя современного крупного города, который нет-нет да и пробуждался в нем. Как?Его, жителя нашей планеты, знакомого с Интернетом, авто и 3D-принтерами, объедают какие-то грызуны?Это война!
От первого лица
«
Лисы утащили у меня курицу и петушка и вообщем достаточно нередко внаглую вертелись около дома. Борьбу с ними я для чего-то сделал для себя очень главным делом: ставил силки, ловушки различные соорудил, даже смастерил копье. А они очень разумные, все стороной обходили.
Но единожды вышел днем из дома и увидел, что лиса дрыхнет прямо на сеновале. Схватил лук, он на стене висел, единственную стрелу, подбежал и выстрелил. Я ранее много тренился и был уверен, что превосходно стреляю из лука, но когда в 30 шагах от тебя трусит зверек размером с кошку… Короче, стрела осталась торчать в земле, но древко оказалось все в крови. Наверное, как-то вскользь прошла».
Тишина
Когда чисто утилитарные вопросцы решаются, то, убедившись, что настало их время, возникают психологические трудности. Больше всего Павлу досаждает не одиночество, а информационная надёжная изоляция. На хуторе время от времени так тихо, будто кто-то забил мох для конопатки сруба тебе в уши. Из-за этого внезапное квохтанье кур кажется противоестественно звучным, а шорох бегущих под полом крыс слышно даже снаружи. Время как будто сбилось с пути и сейчас слепо блуждает где-то рядом, натыкаясь на берестяные туески и поскальзываясь на водянистой грязищи. Павел длительно бродит в лесу либо, опершись на плетень, осматривает обширное поле, на краю которого стоит хутор.
От первого лица
«
Чтобы хоть как-то разнообразить свою жизнь, я общался с козами. Они, правда, не отвечали, но я увидел позже, что наделяю их всеми человечьими чертами. Как-то говорил поэму Горького «Песня о Соколе», а козы развернулись и ушли. Я страшно огорчился на их — искренне считал, что меня оскорбили, умышленно ушли не дослушав!Пришлось дня на два либо три объявить им бойкот. Потом, правда, я сообразил, что схожу с разума, простил коз и опять стал с ними общаться».
А позже пришла зима
Стылая белизна раскинулась до горизонта. Ветер пробует протиснуться меж бревнами избы, а отчаявшись, со злостью принимается бить в дверь. Павел меньше выходит из дома, время от времени опосля сбора хвороста пальцы так дубенеют, что он длинно не может высечь искру и посиживает в прохладной насупленной горнице.
От первого лица
«
В доме время от времени было очень мрачно. Это таковая необыкновенная, густая чернота, необыкновенно в беззвездные ночи. Но меня больше всего стращали звуки поначалу. Я не мог понять их источника: лес, животные, стук крышки какой-либо. Знаешь, по моим подсчетам, одни козы способны издавать с полсотни необыкновенных звуков, которые могут быть схожи на все в мире. Это сильно позже теснее я стал различать курицу, слетевшую с насеста, от козы, которая надумала почесаться о ограду. А поначалу приходилось выходить на улицу либо дверь подпирать чем-нибудь.
Еще подавляла невозможность включить свет либо желая бы открыть окно — его же не было!Под рукою ни фонарика, ни мобильного телефона, чтоб можнож было подсветить угол, в каком кто-то скребется. Для самого крошечного огонька необходимо поначалу высечь искру, словить ее, раздуть... А в это время кто-то бродит около дома... В общем, да, посещало время от времени жутко».
За психическим состоянием странника во медли смотрит эксперт-психолог Денис Зубков, который посещает его разов за месяц. «Одним из самых суровых испытаний для Паши на проекте стала депрессия, которая накатила во всю мощь поближе к середине проекта. Было тяжело исполнять каждодневные дела, тяжело привыкнуть, а позже и выучиться ощущать себя превосходно в критериях одиночества».
От первого лица
«
У меня случился как-то психологический срыв, как мне позже объяснил психолог, и я убил одну козочку. Они забирались ко мне в дом и перебили очень много посуды, а новейшую брать было негде. И что-то отыскало: я начал вопить на одну, для чего-то поймал топор и отрубил ей голову. Потом лишь поразмыслил: что все-таки я наделал?Но голову-то на место не вернешь, пришлось разделать козу и засолить. Целый месяц ел. Но при всем этом было страшно ничтожно ее. До сих пор ничтожно. Глашей звали. Правда, у меня все козы были Глашами. Это, кстати, очень комфортно: зовешь одну, а все прибывают.
Представь, оказалось, что убивать коз — это очень снимает напряжение. Мне до конца проекта хватило, я был само спокойствие. Но при всем этом у меня не осталось ни одной тарелки».
Невозможность цивилизации
Весна хоть и отогнала рассеянной птичьей болтовней студеную хандру, но принесла свою головную боль. Рассыпалась печка, которая все это время удачно творила в доме атмосферу задымленной кальянной. К счастью, морозы теснее не такие мощные, и Павлу не приходится нагреваться в еще теплых внутренностях свежезабитой козы. И сейчас можнож опять гулять без опаски отморозить пальцы. Возможно, отшельничество в итоге оказывается самым ожесточенным из критерий проекта. Жителю Древнерусского страны было куда проще выжить в общине. Можно было делить повинности: пока одни готовят хлеб, иные заготавливают, скажем, дрова для печей. Обреченному на одиночество приходится куда тяжелее.
От первого лица
«
У меня было много планов, которые так не смогли воплотиться на проекте. Скажем, я планировал завести лошадка, чтоб подсобляла мне возить лес. Здорово, что я этого не сделал, — она бы сдохла от голода. Еще желал выстроить кузницу, для нее даже сделали навес. Но теснее на месте сообразил, что это никак не встраивается в мой график Х века. Пока буду делать ее(а что там ковать?для кого?), не успею подоить коз либо приготовить еду.
Ближе к концу проекта мне очень хотелось принять ванну. Не умыться, а конкретно посидеть в горячей воде. Тогда я поступил не совершенно спортивно: отправился в деревню и стащил там громадную древесную кадку. Причем я кропотливо планировал операцию, ожидал самого темного медли суток, когда, как мне представлялось, люди дремлют необыкновенно сильно. Укатил громадную, очень томную дубовую кадку. Весь обматюгался, все проклял, пока толкал впереди себя. Когда прикатил ее домой, теснее начинало светлеть. Чтобы не откладывать купание, начал сходу заполнять ее водой. Пока доставал 1-ое ведро из колодца, прикинул, сколько мне необходимо ведер воды. Получилось что-то вроде 350, при всем этом 200 ведер обязаны были быть горячими. На улице еще холодно — когда нагрею двухсотое, 1-ое станет льдом. Я все бросил, сел в эту порожнюю бочку и длинно пялился в небо. Вспоминал Робинзона Крузо и его лодку, которую он не сумел спустить на воду и которая стала монументом бессилию».
Последний день
Павел не пламенеет желанием возвратиться в Москву, но продолжать жить на хуторе тоже в общем-то не имеет больше смысла. Припасы подошли к концу, тяготы жизни в Х веке приняты и осознаны. Романтика погружения в прошедшее осела на стенках сруба, въелась в глубочайшие зарубки на бревнах, которыми отмечались дни до конца. Павел начинает нехотя перевозить вещи в городскую квартиру.
Дыра во медли в Сергиево-Посадском районе затянулась. Хутор стоит, но по нему больше не прогуливается бородатый человек в сероватой засаленной рубашке и растрепанной меховой шапке. Постройки планируется применять для новейших проектов. Возможно, для их достроят все-же кузню. Животные не направили внимания на замену обстановки и живут сейчас в XXI веке. Одна из коз родила.
От первого лица
«
Я считал, что никаких заморочек с возвращением не будет. Но, вероятно, из-за нежданности и неподготовленности все вульгарно наперекосяк: адаптация проходит очень тяжело. Работа, собственные дела, дела с недалёкими, дела со всеми остальными, планы, ритм жизни — практически по всем статьям все плохо. Я очень привык все делать сам и ложить ответственность лишь на себя. Отдельным пт стоят средства — ресурс, которым я абсолютно разучился пользоваться».
После проекта
189 дней — это, окончательно, перебор. Как разов хватит для того, чтоб доносить и родить качественное искреннее расстройство. Но будь мы на месте организаторов проекта, мы бы устроили из этого хутора лечебно-профилактический пансионат для жителей нашей планеты, замордованных цивилизацией.
Устал от толп жителей нашей планеты, от метро, от переизбытка инфы, от суеты, от асфальта под ногами?
Пара недель одинокой медитации на завалинке — и вот теснее крупный город со всеми его ресторанами, кино, горячими ваннами и неимением комаров представляется тебе тем раем, которым он и является. А основное — там люди!Настоящие!Много-много примечательно живых, беседующих жителей нашей планеты, все великолепие которых можнож понять, лишь навечно лишившись их сообщества.
От первого лица
«
Уверен, что ежели современный человек попадет в прошедшее и будет свободен применять там современные технологии, то он будет казаться суперменом. Я представляю, как люди темны были. Насколько медлительно у их работала голова — без образования и неизменных потоков инфы. Я опосля полугода-то подотупел, вот лишь в себя прихожу.
После проекта у меня сильно поменялись дела с течением времени. Я сообразил, что принять ванну через полчаса либо на последующий день — вещи приблизительно 1-го порядка. Спешить что-то делать не надо. И вообщем стал очень долготерпеливым. Научился лучше готовить. Однозначно начал бережнее относиться к вещам, ведь у меня их было не настолько не мало. Я сообразил, что есть три базисные вещи, главные для хоть какого жителя нашей планеты: сухость, тепло и сытость. Все остальное возникает опосля. Если хоть что-то не выполнено, все другое утрачивает смысл. Если ты в лесу, влажный и голодный, тебе будет наплевать на все блага цивилизации. Это достаточно тяжело принять не прочувствовав».
А вдруг апокалипсис?
На всякий вариант мы решили задать Павлу вопросец, тревоживший нас опосля просмотра нескольких фильмов-катастроф. Что сумеет сделать обыденный человек, разразись вдруг вселенский конфликт и перестань цивилизация существовать?
«
Погибнуть. Довольно без славы, при этом. Я не эксперт в области выживания, просто у меня есть некое понимание собственных способностей. Даже огнестрельное орудие среднему человеку не поможет. Скорее, ухудшит его положение. А всякие комплекты для выживания, землянки и запасы гречки просто смешны».
Комментарий специалиста
Олейник Татьяна Матвеевна, искусствовед, сотрудник Всероссийского музея декоративно-прикладного и народного искусства.
Эволюция героя за непрерывно роли в проекте
В 60–70-х годах во время экспедиций по Русскому Северу мне нередко приходилось ночевать в курных избах, сохранявшихся еще в неких отдаленных деревнях. И я непрерывно дивилась инженерной точности, с которой были сделаны эти жилья. Дым шел к дымоводным дырочкам, никогда не спускаясь ниже уровня верхних венцов, отделенных от нижней избы полками-воронцами. Внизу царила образцовая чистота, ни пятнышка копоти. При всем почтении к творцам и соучастникам проекта, я обязана сказать, что они вначале допустили ряд фатальных ошибок, до этого всего — при строительстве избы. В Архангельской области есть строительные заповедники, к примеру Ошевенская слобода, где можнож детально ознакомиться с устройством сходственного жилья. Курная изба наших предков была куда наиболее функциональна и комфортна для проживания, и вообщем крестьянский быт при всех его сложностях был очень мудро обустроен, чего же, к раскаянию, не скажешь о быте героя статьи.
Мы обязаны осмысливать, что любые предметы государственного быта(печи, полати, ухваты, туески, прялки, сундуки, лапти)— это проверенные и обкатанные веками вещи, обеспечивающие людям очень удобное для подходящих критерий существование. Но и сделать их не так просто без приобретенного с юношества опыта, даже при наличии образчиков и чертежей, и воспользоваться ними необходимо умеючи. Грязь, сырость, холод и темнота совершенно не были непременными спутниками наших предков. В критериях, в каких жил Павел, не оказался бы ни один хозяйственный мужчина той эры: он был бы куда лучше подготовлен и к физическому труду, и к хозяйственным работам. Вероятно, стоило бы подобрать на роль испытателя жителя нашей планеты с опытом сельскохозяйственных, столярных, плотницких, кожевенных и иных работ — ему проще было бы приспособиться к среде.