С детства я была знатным животноводом-экспериментатором... - «Анекдоты»

С детства я была знатным животноводом-экспериментатором. Нет, я никого не скрещивала, я просто таскала в родительский дом подбитых голубей и бродячих котов. Кормила, лечила, мазала драные раны зеленкой и выхаживала, как умела. В углу прихожей, стояла коробка, в которой кто-нибудь да жил. Часто эти кто-нибудь умирали, то ли я Айболитом была отвратительным, то ли животинки имели карму не совместимую с жизнью. Но факт остается фактом, периодично я прогуливалась в парк, с обувной коробкой, в которой покоилось очередное остывшее тельце. Вскоре морг на дому и я в роли могильщика, надоели моей маме. И мне строго настрого запретили приносить в дом уличных квартирантов. И разрешили завести собаку. Цель была достигнута. Когда спустя много лет, мои дети начали просить кого-нибудь завести, я не стала сопротивляться, чем спасла жизни многим бродячим животным. Генетика страшная штука, а я часто узнаю себя в своих детях. Итак, первой в списке домашних питомцев стала черепашка. Я не помню, как ее звали, впрочем, мне она никогда не нравилась. Черепашка в доме, это удовольствие сомнительное, шуршит себе молча ночами и пугливо прячется по углам днем. Гладить ее никакой радости. Котелков и мисок, мне и на кухне хватает, а тактильные ощущения от черепашки именно кастрюльные, взял посуду, поводил по ней рукой и положил на место. Поэтому когда в предновогодней суете, при уборке квартиры, в дальнем углу обнаружилась мертвая черепашка, я не сильно расстроилась. Дети поплакали, взяли коробку для обуви, в которой упокоили черепашку, лопатку и горсть сушеных мух. С этим арсеналом, наша похоронная процессия двинула в близлежащую рощу. Выкопав ямку и проведя захоронение, присыпали холмик сушеными мухами, воткнули еловую веточку и отправились домой. Спустя пару месяцев, случайно прочитала в одном околонаучном журнале, что черепашки впадают зимой в спячку. Подумалось – наверное, живая была. Детям не сказала, откапывать, тоже не пошла. Два месяца это все-таки срок. К тому же у нас уже жила собачонка, породы пекинес. Собачонку звали Нора. Не многие собаки поучаствовали во Всероссийской переписи населения 2002 года. А наша вот сподобилась. К тому дню, когда в квартире объявился переписчик, я ненавидела Нору и своего бывшего супруга, который еще не был бывшим, лютой ненавистью. Именно он привел в дом эту собаченцию, купившись маленькой комплекцией и сиротским взглядом Норы. Впрочем, он никогда не мог определить стерву с первого взгляда, а Нора была именно ею. Помимо мерзкого характера и визгливости, она была всеядна – несколько мобильных телефонов, бессчетное количество комнатных цветов, скатертей и занавесок, книги и тетради, все это было сожрано и обкусано собачьим ангелом с невинным взглядом. Хотя это все мелочи, любимым аттракционом Норы было посещение корзины с грязным бельем. Оттуда трепетно вытаскивались трусы и носки, тщательно пережевывались и лохмотьями растаскивались по всей квартире. Поэтому когда переписчик начал заполнять свои ведомости на предмет тех, кто проживает в квартире, я решила незатейливо отомстить. Норе и ее хозяину. И в числе прочих домочадцев, причислила Нору к населению. - Соколенкова Нора Витальевна. 2002 года рождения, - сказала и ухмыльнулась округлившимся глазам мужа. Переписчик поозирался в поисках грудного ребенка или следов его жизнедеятельности, не нашел, потрепал Нору по загривку, внес ее в ведомость и умотал. Почти вслед за ним, Нора тоже умотала. В деревню. На пмж. Потом была череда неприметных котов, аквариумных рыбок и птиц, которые появлялись в доме сами по себе, жили своей личной жизнью, особо не вредили и не запомнились. Через какое-то время коты ушли на волю, предварительно сожрав рыбок и задрав насмерть попугая. Еще они увели с собой, теперь уже бывшего мужа, впрочем, котам я за это очень благодарна. В квартире случились чистота и порядок, не было мотков кошачьей шерсти и перьев. Птичье г@вн0, причудливым орнаментом украшавшее люстры и мебель тоже отмылось. Я вздохнула спокойно. Наконец-то закончился животный бум. Я рано радовалась. Мое вдумчивое втыкание в Интернет прервал телефонный звонок. Сын. - Мам, я тут в зоомагазине. Можно я куплю хомячка, он такой хорошенький, беленький. Что там того хомячка подумала я и согласилась. Сын принял это за слабость. - Мам, а они тут дешевые, по писсят рублей. Давай много купим. Я представила много непрестанно спаривающихся и плодящихся хомячков, проживающих на моей территории, и твердо сказала, что согласна только на одного. Так у нас поселился Хома. Он хорошо кушал и быстро рос и, несмотря на то, что появился в доме с моего принципиального согласия, оказался самозванцем. Нам продали декоративного мыша с купированным хвостом и бойцовским характером. Довольно быстро Хома научился открывать клетку за что получил в дополнение к имени фамилию. Теперь он был Хома Побегайло, склонный к побегу мышь-рецидивист. Уничтожающий на своем пути все препятствия, путем пожирания того, что съесть можно и обсыкания того, что съесть нельзя. Хома был нагл, брутален и молчалив. Высокомерно поглядывал из клетки, и плевать хотел на людское мнение. Однажды ночью я проснулась от захлебывающегося писка, раздающегося из мышиного дома. Я впервые слышала голос нашего мыша, подумалось – застрял, и выбраться не может. Я ошиблась. Хома просто стал мужчиной. Включив свет, мне открылась куртуазная сцена – Хома спаривался с игрушечной лесенкой у себя в клетке. Глазки прикрыты, лапки дрожат, ушки прижаты, лесенка сотрясается от хоминого жизненного ритма. Вырос мальчик, подумала я и отправилась досматривать эротические сны. Три дня назад Хома пропал. В очередной раз сбежал из клетки и сумел далеко уйти, операцию перехват организовать мы не успели. Мы его слышали, но не видели. Шуршал он за шкафом, а так как шкафы двигать я не умею, оставалось только прислушиваться и ждать, когда Хома соизволит явить себя миру и позволит отловить. На всякий случай перевесила свою новую шубку повыше, кто их знает этих оголодавших мышей, вдруг сожрет. Но Хоме не было дела до моей шубы, у него как, оказалось, были дела поважнее. Характер звуков издаваемых мышем внезапно изменился, он попеременно захлебывающееся пищал и что-то тащил к выходу из за шкафа. Пищал кстати чаще. Это длилось почти сутки, я не знала кого там Хома еб@т, но понимала, что мышь ведет невесту в дом. Оставалось ждать. Вчера вечером звуки приблизились и наконец-то Хома вернулся в семью. Был он пылен и зол, хищно сверкал глазами и играл бицепсами на широко развернутых лапах. Перед собой он толкал маленького розового крокодильчика из плюша, давным-давно утерянного дочей. Крокодильчик был сер и лохмат от пыли, влажен и плохо пах, но он был искренне любим Хомой, поэтому отправился жить в клетку. Теперь раз в час клетка пищит и сотрясается, а я терпеливо жду, когда закончится звериный медовый месяц и радуюсь мысли, что потомства в виде крокомыша не предвидится. Лишь бы Хома не умер от усталости. Земля мерзлая, копать неудобно.