От чего мы прячемся в эмоциональную капсулу? | Отношения на Elle.ru

Не розовые очки, а эмоциональная капсула — так почти все защищаются от негатива, который льется на данный момент из эфира и соцсетей. Психолог Людмила Петрановская ведает, как не утратить себя в этом потоке

Фото: Josh Olins/TrunkArchive.com 

«Мы капсулируемся!» — так определила тему основной редактор. На редколлегии мы обговаривали великий чертеж о жизни в соц сетях(его вы теснее могли прочесть в сентябрьском номере)и разговаривали о том, на какие вопросцы стоит еще поискать ответы. Например: как мы реагируем на просьбы посодействовать кому-то средствами?Сегодня они все почаще звучат на ленте Facebook, с телеэкранов, в метро и просто на улицах — там собирают средства на приют для бездомных животных, на операцию ребенку, на исцеление взрослому... «Я вдруг словила себя на том, — искренно призналась одна сотрудник, — что в некий момент как словно закончила их слышать. Никогда не считала себя черствой не имела повадки скрываться от жизни, надев на глаза розовые очки. Но не так давно с удивлением нашла, что моя рука как словно сама проматывает новостную ленту, когда в ней возникает очередной беспокойный пост. Кажется, словно заключаешь себя в какую-то эмоциональную капсулу». В схожих чувствах, подумав, смогли признаться почти все из нас. И мы договорились о встрече с психологом Людмилой Петрановской — самым, на наш взор, здорово и светло думающим из знатоков, которым мы доверяем.

Как вы объясните — откуда берется такое «бесчувствие»?

ЛЮДМИЛА ПЕТРАНОВСКАЯ Это обычная охрана. Невозможно пропускать через себя всю боль мира. Когда ступень волнения превосходит мудрые пределы, в каких мы можем с ней совладать, что-то сделать, поменять ситуацию, врубается охрана — человек желает сохраниться и просто отрезает от себя канал инфы, не дозволяет ее в себя.

То есть надевает розовые очки?

Л.П. Не совершенно. Вот представьте себе: вы всегда чем-то натираете шкуру, она повреждается. В 1-ый разов она чрезвычайно узкая — сходу вспухают волдыри, она недомогает. Вы стараетесь это место не трогать, бережете его. Оно заживает. В последующий разов шкура реагирует теснее не так остро. Появляются ороговевшие, наименее уязвимые участки. Это быстрее не внутренние конфигурации, а наружные: возникает защитная корка, необыкновенный фильтр меж психикой и миром, он не дозволяет нам ощущать. Другой вопросец, что таковая охрана имеет свою стоимость. Если человек покрыт мозолями с головы до ног, он теснее не будет ощущать телесных радостей, получать наслаждение от ­ласки, объятий, прикосновения меха либо шелка. ­Потому что у ­него везде мозоль.

Значит, мы защищаемся от наружней травмы — а внутренне мы при всем этом меняемся?

Л.П. Травма — это когда происходит событие, с которым мы на данный момент не можем совладать. Давайте на образце: на малюсенького малыша набросилась собака, напугала его чрезвычайно сильно. Но ежели опосля этого папа либо мать сходу обнимут его, возьмут на руки, то он сумеет поплакать, выразить свои чувства, почувствовать себя в сохранности, угомониться — не мыслить больше про собаку, ведь папа ее прогнал. Его психика может закончить выделять гормоны мобилизации, стресса — их сменяют гормоны расслабления, доверия. Если так — для малыша быстрее всего не будет последствий. Теперь представим себе иного малыша, которому папа, заместо того чтоб отдать ему поплакать, произнес: «Ты что, не мужчина — нюни распустил?» И наорал на него за то, что у того теснее слезы. Что происходит: у малыша реакция мобилизации, он видит родителя, желал бы теснее поплакать и расслабиться, а заместо этого от него требуется 2-ая мобилизация. Происходит не расслабление, а нагнетание, отравление стрессом. Стресс начинает убивать сердитые клеточки. И ежели все это повторяется часто, у малыша врубаются охраны: лучше не ощущать. Поскольку из мощного чувства выхода нет — никто не обнимет, не утешит, ты не сможешь расслабиться, — то лучше не начинать. Образуется «мозоль» на психике. Защитное отчуждение, психологическая охрана бесчувственности.