Папа-школы Белоруссии в 2019 году отмечают первый юбилей – 10 лет они работают в Минске и области и постепенно расширяют свою географию. По оценкам организаторов за это время через необычные школы прошли тысячи отцов. Возможно, востребованность такого обучения в республике связана с тем, что белорусские женщины стали более эмансипированными, и, если муж и отец не соответствует ожиданиям, вполне могут «отправить его в отставку». Но это лишь один из факторов, заставляющий мужчину задуматься о своей роли в семье. Есть еще немало проблем и вопросов, которые обсуждают на встречах в Папа-школе. «Батя» выяснил, как это происходит и чему учатся белорусские мужчины?
Папа-школы Белоруссии были созданы по примеру Швеции, где один из первых подобных курсов в 1980-е годы организовал многодетный отец Матс Берггрен. Сегодня в Швеции работа с мужчинами входит в систему обязательной государственной поддержки семьи. В Белоруссии Папа-школы появились в сентябре 2009 года, а с 2013 года они действуют в рамках проекта «Создание устойчивой, самодостаточной системы, способствующей более активному участию отцов в жизни своих детей», который реализует Республиканское благотворительное общественное объединение «КЛУБ ЛЬВОВ». Методическую помощь Папа-школе оказывает Минский городской центр социального обслуживания семьи и детей.
Работа Папа-школы направлена на четыре целевые категории:— «беременные» отцы и отцы декретного периода;— отцы дошкольников и младших школьников;— родители подростков;— молодые люди, которым предстоит в будущем стать отцами.Также проводятся выездные лагеря для отцов с детьми-подростками.В 2014 году создатель шведских Папа-школ и специалист по отцовству Матс Берггрен положительно оценил работу проекта в Белоруссии, отметив его актуальность: «За достаточно короткое время удалось развить деятельность проекта. И это радует. Все родители похожи друга на друга: все хотят счастливого будущего для своих детей. Но не все знают, что это такое. Узнать это и еще многому научиться можно в папа-школах».
«Заразное» хобби
– Идея проста, как все гениальное, — рассказывает руководитель проекта психолог Роман Крючков. – Но, несмотря на название «Папа-школа», никто никого ничему не учит. Действующие лица – модераторы и отцы, у которых есть вопросы. Модератор – это чаще всего такой же родитель, который сам прошел курс, получил навыки работы с группой, на волонтерских началах организует встречи и при необходимости корректирует направление обсуждения.
Обычно мужчина приходит к нам в кризисный момент, когда есть проблема. И если он может ее сформулировать, то неважно, он отец младенца или подростка, он официально женат или разводится, у него родился ребенок в браке или вне семейных отношений. Никаких ограничений с нашей стороны здесь нет: если ты отец, то будем работать. Но речь идет не о психологическом сопровождении, а, скорее, о взаимопомощи.
Ни модератор, ни участники не занимают доминирующую позицию: «вот смотрите, так правильно!» Нет. Основная задача, чтобы в ходе обсуждения каждый пришел к своему собственному выводу, нашел свой собственный ответ.
– Я по профессии педагог, и когда мне предложили познакомиться с программой, мне показалось это интересным, — рассказывает Михаил Шукайло. Он работает в строительном бизнесе, воспитывает дочь, в свободное время посетил несколько семинаров, прошел обучение, стал модератором и сейчас координирует в Папа-школе одно из направлений работы с отцами. – Когда ты вовлечен в проект, ты волей-неволей тащишь все положительное в семью, и у меня тоже в лучшую сторону изменились отношения с женой, с ребенком.
А потом — заразная такая штука получилась (смеется): друзья, окружение, глядя на нас, перестраивают свою семейную модель. Если кто-то был на грани, дело шло к разводу, то, видя, что мы делаем, чтобы нам жилось хорошо, они берут с нас пример и изменяют свои отношения. Я никому ничего не навязываю, это не секта. Просто здесь вся нужная информация дана в доступном, концентрированном, по полочкам разложенном виде. Можно просто взять и попробовать.
«Папа-школа» для меня хобби, загруженность в проекте довольно большая, но я получаю свои дивиденды – положительную атмосферу дома! И эти плюшки для семьи все перевешивают.
Не задумывался, не задумывался – а потом вдруг развод
Роман Крючков: Уникальность группового формата в том, что есть обратная связь. То есть, если человек придерживается какого-то мнения, очевидно мешающего строить отношения конструктивно, то за 5-6 встреч он понимает постепенно, что, возможно, в чем-то неправ, или, по крайней мере, сталкивается с аргументированным противоположным мнением и имеет возможность задуматься.
Михаил Шукайло: Часто для мужчины это своего рода подвиг – осознать, поставить себе «диагноз»: «да, что-то у меня не все хорошо». Не каждый на это способен… Из-под палки на группы люди не приходят, а если приходят – ну, например, жена увидела рекламу и решила: «какая классная штука! перешлифую-ка я мужа под себя!» – то могут и уйти после первого же занятия.
Я подозреваю, что мне изначально было близко именно такое отношение к роли мужчины, мужа, отца, какое транслируется Папа-школой. Но я об этом не задумывался. Это как в анекдоте. Бородатого профессора студент спрашивает: «Вы когда спать ложитесь, бороду на одеяло кладете или под одеяло?» — «Знаете… Не задумывался…» Через неделю из толпы этого студента выдергивает вымотанный, с зелеными кругами под глазами профессор: «Гад, я теперь спать не могу – и так неудобно, и так неудобно!»
Пока люди не задумываются, все вроде идет как идет, вроде все всех устраивает. А потом – раз – и развод. Почему?
Роман Крючков: Я не скажу, что группы, это панацея, но это один из способов помочь мужчинам, чтобы, когда разразится какой-то кризис — а это неминуемо случится при изменении семейной ситуации (рождении детей, потере работы или возвращении жены на работу и т.п.), — семья могла выйти из него без потерь. Мужчина понимает, что все сталкиваются с подобными проблемами, что это нормально, снимается некий «ареал мученичества» («у меня родился ребенок – жизнь раз и навсегда поменялась, придется себе во всем отказывать, я уже никогда не отдохну и т.д.»).
Мужчины приходят поговорить о проблемах, которых у них не меньше, чем у женщин, но о которых они не могу поговорить, например, со своими отцами. Потому что контакт утерян или просто эти переживания не будут поняты. Здесь же создаются своеобразные мужские комьюнити, общение продолжается в социальных сетях, кто-то из участников начинает дружить. Вот у мам есть свои сообщества, чаты, форумы, и у пап появляются свои.
При этом, довольно частая картина, когда мужчина может быть жертвенным: он зарабатывает, ему некогда позаботиться о себе, о своем здоровье. И с ним важно об этом говорить, потому что многие считают, что папа – это хребет семьи, столб, на который все опираются, а столб не должен сломаться! Но ему тоже нужна поддержка.
День отца в Белоруссии 2018 г. Фото: papa-school.by
Папа на периферии?
Роман: Наша основная цель – вернуть мужчину в семью, сделать его ближе к своему ребенку. Существует традиционное представление: ответственный отец – изнуренный тяжелым трудом мужчина, который пришел домой, отдал жене получку и лег на диван. Когда с людьми общаешься, видишь, что это привычная норма: славянские папы – часто на семейной периферии. Где-то они есть, они много работают, а детям их не хватает… Многие из нас выросли в таких семьях, потому и сейчас многие родители идут по накатанной дороге.
На самом деле, ответственный отец – это мужчина, вовлеченный в жизнь своего ребенка. К сожалению, когда отец все-таки решает стать к ребенку ближе, зачастую уже поздно, ребенок подрос, у него уже свои интересы, а контакта – нет.
Михаил: Мы даем такое домашнее задание в группе: чтобы мужчина и женщина сели и посмотрели, как они делят домашние обязанности в течение недели. Результат всегда вызывает много дебатов. Потому что вдруг выясняется, что даже если учитывать обслуживание мужчиной автомобиля, все равно женщина тратит в 2,5-3 раза больше времени в неделю на решение семейно-бытовых вопросов.
Если мужчина зарабатывает достаточно и пропадает на работе, ему многое будет сходить с рук. Но сегодня экономическая ситуация такова, что мужчине не нужно убивать мамонта, а женщина вполне может зарабатывать больше мужчины. У меня перед глазами несколько примеров, когда в молодой семье решают так: у кого есть работа, тот и работает, а другой – с ребенком, и не важно, мама это или папа. Вполне может мужчина в декрете посидеть. Вопрос только в том, что при этом у него в голове.
«Батя»: Не всякий мужчина скажет, что сидеть с младенцем, а тем более в декрете – это нормально.
Михаил: Не всякий мужчина – мужчина. Любишь свою женщину – создавай ей условия для роста и развития. Это нормально. Ненормально – бить ее. «Я свою построил – я настоящий мужик» — ну, это точно не мой взгляд.
Михаил Шукайло с дочкой и ее подругами. Фото со страницы в социальных сетях
«Золотой» семейный стандарт: муж бьет, жена не уважает
Михаил: Я противник физических наказаний. Я большой и сильный, а ребенок – маленький, вот он где-то там передо мной – как можно ударить? К тому же, это просто расписаться в своей беспомощности, признать, что больше ни на что не способен. То же самое по отношению к женщинам: я не понимаю, что она такого должна сделать, чтобы применить к ней насилие. Рычагов предостаточно, чтобы направить негативную энергию в нужное русло.
Но другому человеку я могу только объяснить свою позицию. Лезть в чужую жизнь, в чужую семью я не могу. Насилие имеет разные формы, некоторые из них четко прописаны в УК, и заниматься ими должны другие органы. Наше дело – рассказать, что это плохо, и показать, как можно без этого обойтись.
Мы не занимаемся терапией, наша работа профилактическая – можем только, увидев серьезные проблемы, порекомендовать, к кому обратиться из специалистов в госучреждении.
Роман: В Минском городском центр обслуживания семьи и детей я веду коррекционную программу для мужчин, склонных к агрессивному поведению. В Папа-школе эта тема тоже прижилась, потому что для многих это действительно проблема. Кто-то поднимает руку на жену и детей, кто-то обесценивает…
Вот реальный пример. На группе мужчина рассказывает: «Жена после родов располнела и вес долгое время был больше, чем тот, к которому я привык, который меня устраивает. Она стала некрасивая. Я сделал ей подарок: купил кроссовки, подвел к зеркалу и говорю, посмотри, на кого ты похожа, займись спортом! И я вот не знаю, это насилие или нет?..» Кто-то из участников удивляется: «О чем ты думал? Как можно матери своего ребенка такое говорить?!» Кто-то может поддержать. Завязывается дискуссия…
Статистка такова, что в большинстве отношений насилие в той или иной форме проявляется, просто мы все еще считаем, что это нормально. Но в последнее время все больше и больше мужчин что-то слышат, что-то читают и начинают смотреть иначе, догадываться, что отношения разваливаются именно из-за этого.
«Золотой стандарт» нашей традиционной семьи, к сожалению: он ее может побить, обесценить, а она его постоянно упрекает, что он мало зарабатывает, ведет себя не как мужик. Такие неконструктивные вещи ведут к тому, что эта пара оказывается все дальше и дальше от нормальных отношений. И конечно, это отражается на детях. Приводят к психологу ребенка с энурезом, начинается разговор с родителями, а они удивляются, почему это их спрашивают о том, что в семье происходит: «Проблемы-то у него!» Не понимают, что часто это симптом неблагополучия семьи!
Родители сами могут быть из дисфункциональной семьи, и в их представлениях вообще все с ног на голову перевернуто. Но бывает, что после 5-6 групповых занятий в Папа-школе мужчина идет к психологу разбираться со своими проблемами. И знаете, это такая ценная для любого специалиста обратная связь, когда ты встречаешь человека и видишь, что отношения с партнером у него выравниваются.
Серьёзные изменения — это действительно очень большой стресс для мужчины. Тем более, когда вокруг транслируется в основном совершенно другой подход. Поэтому надо работать и с обществом, и с законодательством.
Роман Крючков — разработчик действующей в Республике Беларусь Национальной модели комплексной работы с мужчинами-агрессорами. Фото: sb.by
Пирамида воспитания
Михаил: У меня дочка – пятиклашка. Она растет, я расту, мы развиваемся в своих отношениях – все классно! Она рассказывает, что у нее происходит в школе, у нас ее подружки бывают в гостях, ночуют. Правда, оргвопросы решает супруга, а я меценатствую в этом плане
(смеется) и наблюдаю, потому что они гудят по всей квартире – в комнате не закроешься.
Некоторые родителя, я знаю, против, чтобы посторонние дети бывали дома. Я, наоборот, приветствую. Потому что 10-11 лет – это младший подростковый возраст, и дочь должна понимать, что любую свою тусовку она может привести домой, а не где-то в подворотне с ними встречаться. У нас так: любой каприз, делайте, что хотите – но вот здесь, когда мы в соседней комнате. Это такой ненавязчивый надзор.
Она не должна бояться родителей, нашего гнева. Мы ей говорим: мы не святые, ты же видишь, мы живые люди, которые совершают ошибки. Поэтому, если ты что-то сделала не то, давай решать, как исправлять, вместе – не надо куда-то там под коврик заметать.
«Батя»: А если сделала, ну, что-то прям из ряда вон?..
Михаил: А не сделала… Смотрите, вот можно такую пирамиду нарисовать.
Нижняя часть, самая важная, фундамент – это совместная деятельность. Чем больше вы проводите времени с ребенком, тем больше он наблюдает, как вы общаетесь с людьми, как себя ведете и так далее. Не надо никакого поучения. Ребенок занят своими делами, вы своими, но периферийным зрением он все сканирует. Надо просто рядом находиться. Вот мы пошли куда-то, дочка с подружкой, мы вроде бы сами по себе, но она все считывает, на уровне интуиции понимает, как на какую ситуацию среагируют папа или мама.
Дальше второй уровень – коммуникация. Это уже: «давай почитаем», «давай что-то поделаем», все разговоры на тему, что такое хорошо и что такое плохо.
И чем больше в пирамиде наполнены первый и второй уровни, тем меньше остается на контроль и наказание. А вот если пустота, то пирамида заполняется другим: шаг влево – гаркнули, хлыстом перетянули.
Вот это один из моментов, которые мы в Папа-школе тоже обсуждаем.
Семинар в Папа-школе. Фото: papa-school.by
Папы за равноправие
Михаил: Для своей дочери я хочу светлого комфортного счастливого будущего. И воспитываю ее так, чтобы она свою уверенность и независимость отстаивала.
И я понимаю, что залог ее безопасности и успешности – вложенное сегодня. И это не только навыки и знания, которые она получит сейчас, но и то, что она видит в семье, в наших с женой отношениях.
Одна из функций Папа-школы – дать мужчинам осознание того, что ответственность за судьбу – свою, семьи, детей – лежит на каждом взрослом человеке. Женщины это тоже должны понимать. Взрослые люди рассуждают как абсолютно самостоятельные ответственные за свои действия единицы. Если кто-то будет тянуть одеяло на себя – то это до поры до времени. Семейный диалог – это разговор двух равных людей с равными правами, готовых внимательно слушать друг друга и давать друг другу возможности для самореализации. Только так – другого пути у семьи нет.
Михаил Шукайло с женой Татьяной и дочкой Олей. Фото: Денис Зеленко, Имена, imenamag.by
Папа-школы Белоруссии в 2019 году отмечают первый юбилей – 10 лет они работают в Минске и области и постепенно расширяют свою географию. По оценкам организаторов за это время через необычные школы прошли тысячи отцов. Возможно, востребованность такого обучения в республике связана с тем, что белорусские женщины стали более эмансипированными, и, если муж и отец не соответствует ожиданиям, вполне могут «отправить его в отставку». Но это лишь один из факторов, заставляющий мужчину задуматься о своей роли в семье. Есть еще немало проблем и вопросов, которые обсуждают на встречах в Папа-школе. «Батя» выяснил, как это происходит и чему учатся белорусские мужчины? Папа-школы Белоруссии были созданы по примеру Швеции, где один из первых подобных курсов в 1980-е годы организовал многодетный отец Матс Берггрен. Сегодня в Швеции работа с мужчинами входит в систему обязательной государственной поддержки семьи. В Белоруссии Папа-школы появились в сентябре 2009 года, а с 2013 года они действуют в рамках проекта «Создание устойчивой, самодостаточной системы, способствующей более активному участию отцов в жизни своих детей», который реализует Республиканское благотворительное общественное объединение «КЛУБ ЛЬВОВ». Методическую помощь Папа-школе оказывает Минский городской центр социального обслуживания семьи и детей. Работа Папа-школы направлена на четыре целевые категории: — «беременные» отцы и отцы декретного периода; — отцы дошкольников и младших школьников; — родители подростков; — молодые люди, которым предстоит в будущем стать отцами. Также проводятся выездные лагеря для отцов с детьми-подростками. В 2014 году создатель шведских Папа-школ и специалист по отцовству Матс Берггрен положительно оценил работу проекта в Белоруссии, отметив его актуальность: «За достаточно короткое время удалось развить деятельность проекта. И это радует. Все родители похожи друга на друга: все хотят счастливого будущего для своих детей. Но не все знают, что это такое. Узнать это и еще многому научиться можно в папа-школах». «Заразное» хобби – Идея проста, как все гениальное, — рассказывает руководитель проекта психолог Роман Крючков. – Но, несмотря на название «Папа-школа», никто никого ничему не учит. Действующие лица – модераторы и отцы, у которых есть вопросы. Модератор – это чаще всего такой же родитель, который сам прошел курс, получил навыки работы с группой, на волонтерских началах организует встречи и при необходимости корректирует направление обсуждения. Обычно мужчина приходит к нам в кризисный момент, когда есть проблема. И если он может ее сформулировать, то неважно, он отец младенца или подростка, он официально женат или разводится, у него родился ребенок в браке или вне семейных отношений. Никаких ограничений с нашей стороны здесь нет: если ты отец, то будем работать. Но речь идет не о психологическом сопровождении, а, скорее, о взаимопомощи. Ни модератор, ни участники не занимают доминирующую позицию: «вот смотрите, так правильно!» Нет. Основная задача, чтобы в ходе обсуждения каждый пришел к своему собственному выводу, нашел свой собственный ответ. – Я по профессии педагог, и когда мне предложили познакомиться с программой, мне показалось это интересным, — рассказывает Михаил Шукайло. Он работает в строительном бизнесе, воспитывает дочь, в свободное время посетил несколько семинаров, прошел обучение, стал модератором и сейчас координирует в Папа-школе одно из направлений работы с отцами. – Когда ты вовлечен в проект, ты волей-неволей тащишь все положительное в семью, и у меня тоже в лучшую сторону изменились отношения с женой, с ребенком. А потом — заразная такая штука получилась (смеется): друзья, окружение, глядя на нас, перестраивают свою семейную модель. Если кто-то был на грани, дело шло к разводу, то, видя, что мы делаем, чтобы нам жилось хорошо, они берут с нас пример и изменяют свои отношения. Я никому ничего не навязываю, это не секта. Просто здесь вся нужная информация дана в доступном, концентрированном, по полочкам разложенном виде. Можно просто взять и попробовать. «Папа-школа» для меня хобби, загруженность в проекте довольно большая, но я получаю свои дивиденды – положительную атмосферу дома! И эти плюшки для семьи все перевешивают. Не задумывался, не задумывался – а потом вдруг развод Роман Крючков: Уникальность группового формата в том, что есть обратная связь. То есть, если человек придерживается какого-то мнения, очевидно мешающего строить отношения конструктивно, то за 5-6 встреч он понимает постепенно, что, возможно, в чем-то неправ, или, по крайней мере, сталкивается с аргументированным противоположным мнением и имеет возможность задуматься. Михаил Шукайло: Часто для мужчины это своего рода подвиг – осознать, поставить себе «диагноз»: «да, что-то у меня не все хорошо». Не каждый на это способен… Из-под палки на группы люди не приходят, а если приходят – ну, например, жена увидела рекламу и решила: «какая классная штука! перешлифую-ка я мужа под себя!» – то могут и уйти после первого же занятия. Я подозреваю, что мне изначально было близко именно такое отношение к роли мужчины, мужа, отца, какое транслируется Папа-школой. Но я об этом не задумывался. Это как в анекдоте. Бородатого профессора студент спрашивает: «Вы когда спать ложитесь, бороду на одеяло кладете или под одеяло?» — «Знаете… Не задумывался…» Через неделю из толпы этого студента выдергивает вымотанный, с зелеными кругами под глазами профессор: «Гад, я теперь спать не могу – и так неудобно, и так неудобно!» Пока люди не задумываются, все вроде идет как идет, вроде все всех устраивает. А потом – раз – и развод. Почему? Роман Крючков: Я не скажу, что группы, это панацея, но это один из способов помочь мужчинам, чтобы, когда разразится какой-то кризис — а это неминуемо случится при изменении семейной ситуации (рождении детей, потере работы или возвращении жены на работу и т.п.), — семья могла выйти из него без потерь. Мужчина понимает, что все сталкиваются с подобными проблемами, что это нормально, снимается некий «ареал мученичества» («у меня родился ребенок – жизнь раз и навсегда поменялась, придется себе во всем отказывать, я уже никогда не отдохну и т.д.»). Мужчины приходят поговорить о проблемах, которых у них не меньше, чем у женщин, но о которых они не могу поговорить, например, со своими отцами. Потому что контакт утерян или просто эти переживания не будут поняты. Здесь же создаются своеобразные мужские комьюнити, общение продолжается в социальных сетях, кто-то из участников начинает дружить. Вот у мам есть свои сообщества, чаты, форумы, и у пап появляются свои. При этом, довольно частая картина, когда мужчина может быть жертвенным: он зарабатывает, ему некогда позаботиться о себе, о своем здоровье. И с ним важно об этом говорить, потому что многие считают, что папа – это хребет семьи, столб, на который все опираются, а столб не должен сломаться! Но ему тоже нужна поддержка. День отца в Белоруссии 2018 г. Фото: papa-school.by Папа на периферии? Роман: Наша основная цель – вернуть мужчину в семью, сделать его ближе к своему ребенку. Существует традиционное представление: ответственный отец – изнуренный тяжелым трудом мужчина, который пришел домой, отдал жене получку и лег на диван. Когда с людьми общаешься, видишь, что это привычная норма: славянские папы – часто на семейной периферии. Где-то они есть, они много работают, а детям их не хватает… Многие из нас выросли в таких семьях, потому и сейчас многие родители идут по накатанной дороге. На самом деле, ответственный отец – это мужчина, вовлеченный в жизнь своего ребенка. К сожалению, когда отец все-таки решает стать к ребенку ближе, зачастую уже поздно, ребенок подрос, у него уже свои интересы, а контакта – нет. Михаил: Мы даем такое домашнее задание в группе: чтобы мужчина и женщина сели и посмотрели, как они делят домашние обязанности в течение недели. Результат всегда вызывает много дебатов. Потому что вдруг выясняется, что даже если учитывать обслуживание мужчиной автомобиля, все равно женщина тратит в 2,5-3 раза больше времени в неделю на решение семейно-бытовых вопросов. Если мужчина зарабатывает достаточно и пропадает на работе, ему многое будет сходить с рук. Но сегодня экономическая ситуация такова, что мужчине не нужно убивать мамонта, а женщина вполне может зарабатывать больше мужчины. У меня перед глазами несколько примеров, когда в молодой семье решают так: у кого есть работа, тот и работает, а другой – с ребенком, и не важно, мама это или папа. Вполне может мужчина в декрете посидеть. Вопрос только в том, что при этом у него в голове. «Батя»: Не всякий мужчина скажет, что сидеть с младенцем, а тем более в декрете – это нормально. Михаил: Не всякий мужчина – мужчина. Любишь свою женщину – создавай ей условия для роста и развития. Это нормально. Ненормально – бить ее. «Я свою построил – я настоящий мужик» — ну, это точно не мой взгляд. Михаил Шукайло с дочкой и ее подругами. Фото со страницы в социальных сетях «Золотой» семейный стандарт: муж бьет, жена не уважает Михаил: Я противник физических наказаний. Я большой и сильный, а ребенок – маленький, вот он где-то там передо мной – как можно ударить? К тому же, это просто расписаться в своей беспомощности, признать, что больше ни на что не способен. То же самое по отношению к женщинам: я не понимаю, что она такого должна сделать, чтобы применить к ней насилие. Рычагов предостаточно, чтобы направить негативную энергию в нужное русло. Но другому человеку я могу только объяснить свою позицию. Лезть в чужую жизнь, в чужую семью я не могу. Насилие имеет разные формы, некоторые из них четко прописаны в УК, и заниматься ими должны другие органы. Наше дело – рассказать, что это плохо, и показать, как можно без этого обойтись. Мы не занимаемся терапией, наша работа профилактическая – можем только, увидев серьезные проблемы, порекомендовать, к кому обратиться из специалистов в госучреждении. Роман: В Минском городском центр обслуживания семьи и детей я веду коррекционную программу для мужчин, склонных к агрессивному поведению. В
