Она издавна не ребенок,
с усмешкой слушает матери советы.
В очах ее печальный чертенок
давно вызнал на вопросцы ответы.
Ей нередко посещает больно,
и губки до крови кусала не разов.
Она устремляется жить свободно,
но сжав кулаки, исполняет указ.
Она не верует в семейное счастье
и знает, что нет идеала.
Вкусив греха причастье,
"Каюсь!" она не произнесла.
Ей скучновато жить, умереть же- ужасно,
она непрерывно меж тем и иным.
Она не знает в чем суть и что главно,
куда ей идти: за ней либо с ним.
Она на иных схожа,
но в очах ее мира иного свет.
В себе ее искру найдеш ты тоже,
а ей только шестнадцать исполнилось лет!
23.06.1998.
с усмешкой слушает матери советы.
В очах ее печальный чертенок
давно вызнал на вопросцы ответы.
Ей нередко посещает больно,
и губки до крови кусала не разов.
Она устремляется жить свободно,
но сжав кулаки, исполняет указ.
Она не верует в семейное счастье
и знает, что нет идеала.
Вкусив греха причастье,
"Каюсь!" она не произнесла.
Ей скучновато жить, умереть же- ужасно,
она непрерывно меж тем и иным.
Она не знает в чем суть и что главно,
куда ей идти: за ней либо с ним.
Она на иных схожа,
но в очах ее мира иного свет.
В себе ее искру найдеш ты тоже,
а ей только шестнадцать исполнилось лет!
23.06.1998.